Пять лет назад Октябрьский район вошёл в десятку регионов, где Александр Лукашенко получил очень высокую поддержку – за него проголосовало около 97% избирателей, пришедших на участки.
До обеда в первый день досрочного голосования на участке №1 Октябрьского района Гомельской области проголосовало только четверо человек. Такого еще не было. Может, смотрят президентское обращение, предположили в комиссии. Хотя в целом, отмечают здесь, люди в этот раз намного активнее, особенно молодежь.
“Раньше меньше людей уточняло себя в списках, а сейчас активность больше, звонят, интересуются, то есть пользуются своим конституционным правом”, – рассказывает председатель комиссии Светлана Макушинская.
Сама она еще не решила, голосовать ли досрочно. Светлана Михайловна приписана к другому участку – еще, говорит, надо найти время, чтобы вырваться. При этом с выбором, говорит, определилась легко.
“Меня всё устраивает, мне всё нравится, мне нравится стабильность, нравится то, что мирно. Меня всё устраивает. Многодетным семьям – смотрю по школе – какое у нас внимание уделяется, какая забота государства. Я меняю что-то, когда меня что-то не устраивает. Но в данный момент меня устраивает все”, – признается глава комиссии, и по совместительству директор школы, на территории которой расположен участок № 1.
Пять лет назад Октябрьский район тоже в подавляющем большинстве проголосовал за стабильность, попал в 10 регионов, где Александр Лукашенко получил самую высокую поддержку. Здесь пять лет назад за него проголосовали около 97% избирателей. Sputnik решил посмотреть, как настроены люди в этот раз.
Привыкли “гараваць”
Первой на участке в деревне Протасы Октябрьского района проголосовала наблюдатель Раиса Петровна.
“Чего это я буду ждать, а может я помру до главного дня. Я тут спала под клубом, меня разбудили: “чего ты тут, мо пьяная?”. Я говорю – “не, жду, когда”. Чего это я могу зевать”, – пытается шутить женщина.
Голосовала – за действующего президента.
“Что он мне плохое сделал?! Человек – что надо, он за людей, за общество. Сказал, что надо работать, а не сидеть дома, бо жрать не будет чего – правильно. Каб сидели дома, вирус той боялись, что бы сегодня убирали, а так во (показывает по шею – прим.) хлеба будет”, – рассказывает она.
Сейчас этот хлеб убирает ее сын вместе с внуком. Внук уже окончил в Минске два курса в перспективе сможет работать в колхозе инженером, не в их, так в другом. На вопрос про зарплаты и крепкий ли колхоз, дипломатично замечает “ну, можно мирится”.
Наблюдателей на участке всего двое – Раиса Петровна, чтобы не сидеть дома, и такая же, как она пенсионерка. Избирателей – 150 человек на три деревни. В основном пенсионеры.
Внезапно встретили, и к своему стыду не сразу узнали на участке профессора доктора исторических наук Валентина Голубева – того самого, который в свое время принимал участие в создании первой Конституции Беларуси и Декларации “О государственном суверенитете. Он, оказывается, тоже сейчас живет в Протасах, восстановил здесь родительский дом, прописался.
Досрочно голосовать не планировал, но срочно вызвали на работу в Минск, поэтому пришлось определяться с выбором раньше. Голосовал за перемены.
“Я уже давно на выборы не ходил, но в этот раз решил сходить”, – признается Голубев. На вопрос, как, по его ощущениям, изменились ли настроения земляков, говорит, “боюсь, нет”.
“Государственное телевидение для деревни очень влиятельная сила. И люди, которые еще дней пять назад рассуждали по-другому, начали повторять слова из телевизора про стабильность, говорить “ай, пусть будет так”,- рассказывает профессор.
При том, что район в области один из самых бедных, в мае занимал третье место с конца по уровню средней зарплаты – 708,6 рубля при средней зарплате по области в 1070 рублей. Работает всего два промпредприятия и несколько не очень успешных колхозов.
“Район один из самых слабых. Тут нет предприятий и тяжелая земля, но люди привыкли. У нас не говорят “працаваць”, у нас люди говорят “гараваць”, привыкли “гараваць”. Каждый “гаруе” для себя. Тут надежды на власти большой нет. Единственное – чтобы не было войны. До сих пор. Был у тети, она все понимает, но они помнят войну, поэтому – “лишь бы спокойно”. Бульба есть, вода рядом, дров нарубим – и порядок. Жить можно”, – объясняет философию местных Валентин Голубев.
Сомневающаяся Вика
“Не знаю, откуда эти цифры”, – реагирует на наши “97% поддержки Лукашенко в 2015” Александр Ермолович. Он живет в деревне как раз напротив участка, но досрочно голосовать не пойдет, и уж точно не будет отдавать свой голос за действующего президента.
“Не могло такого быть. Город весь – против. В Мозыре может один из 10 за Лукашенко”, – говорит Александр.
В Мозырь он ездит работать по договору, в Протасах для него работы нет. Лет 15 назад здесь был свой колхоз – с мехдвором, гаражами и работой для местных. Потом несколько убыточных хозяйств объединили – получилось одно. Крыша гаража заросла травой, мастерские стоят заброшенными. Осталась только ферма, но, говорят, и там дела идут не очень.
“Потому что всё запустили. Колхоз уже давно банкрот. Сегодня хорошо, но что будем делать зимой – это вопрос”, – рассказывает заведующая фермой улыбчивая Виктория Папруга.
Ей очень не хочется это проговаривать вслух, но, похоже, заготовка кормов в этом году идет не очень. Зимой может возникнуть ситуация, что коров просто будет нечем кормить.
На вопрос о зарплатах, говорит, что в основном у всех выходит “минималка”. Конечно, зарплата зависит от производительности, соглашается Виктория: сколько надоил, столько получил, но что взять с той бедной коровы, когда людей не хватает, а во всем объединенном колхозе нет ни одного ветврача.
“Минималку” получает и супруг Владимир, он тоже работает на ферме. У нее выходит немного больше, но это потому, что обязанностей больше.
“Просто у меня не одна должность. Я бригадир, техник-осеминатор, лаборант, при этом я ветсанитар, потому что ветврача нет, иногда приходится животноводом, еще и дояркой, поэтому моя зарплата 700 рублей. Я люблю свою работу, но тяжеловато”, – признается Виктория.
Плюс после работы они с Владимиром еще пытаются подзаработать на грибах и ягодах. Отпусков у них нет.
“Берем отпуск с компенсацией, и работаем, потому что некому работать. Сегодня даже оставить нема на кого. Я в свой отпуск работаю”, – признается она.
В прошлый раз она голосовала, говорит, за стабильность. В этот еще не определилась. Периодически ведут дома с мужем дискуссии: он убеждает, что надо что-то менять, она пока сомневается.
“Сомнения есть, потому что все говорят про страны, которые выбрали себе других руководителей, и у них что-то поменялось, они уже вышли на какой-то уровень. Мы все топчемся на месте. К примеру, как наш колхоз. Я на сегодняшний день боюсь, что нас могут закрыть. Могут даже зимой – если мы сегодня не накормим скот… Мы собрали команду, начали немного работать, люди стараются заработать, потому что им надо за что-то жить, а скоро дойдем, что ничего не будет. Потому что если ферма закрывается, работы не будет. А у меня 17 человек под руководством. Никому работы не будет. При этом мы понимаем, что закроют клуб, и закроют магазин, потому что план они там тоже не дадут. Автолавку отправят, и все. Почту уже закрыли”, – говорит Виктория.
Она точно не пойдет голосовать досрочно. Говорит, до 9-го еще есть время определиться.
“Я еще под сомнением, еще думаю. У меня все спрашивают “за кого будешь голосовать” – а я говорю “пока ни за кого не буду”. Хотелось бы, чтобы что-то было и новое, но и не хотелось бы, сами понимаете, чтобы была война”, – говорит улыбчивая завфермой из деревни Протасы.
Фотографируйте на здоровье
На избирательном участке у Октябрьского райисполкома к 16:30 проголосовало уже около 20 человек.
“Что вы хотите?! Это все, кто здесь работает, местный бюджет”, – говорит наблюдатель Юрий. Он наблюдает за происходящим на участке из коридора. Он не попал в список трех счастливчиков, которых в этот раз в связи с коронавирусом разрешили пускать на участки в качестве наблюдателей во время досрочного голосования. Даже в список пятерых, которым разрешено наблюдать в основной день, не попал.
Юрий рассказывает, как перед выборами по деревням поехали агитаторы за действующего президента. Говорит, было интересно.
“Ему про деньги говорят за молоко, почему так мало платят за сдачу молока, а он все обещает и общие фразы выдает”, – рассказывает Юрий.
Был митинг за Тихановскую, пришли человек 150 – для Октябрьского это немало, был небольшой пикет за Дмитриева.
Из других новшеств на участке, помимо наблюдателей в коридоре, открытые кабинки и неопределенность в вопросе, что делать с избирателями, которые захотят сфотографировать свой бюллетень.
“Четкой рекомендации нет. Ну, хочет сфотографировать – пусть фотографирует, ради Бога. На работу комиссии это никак не влияет. Главное, чтобы он закон не нарушал, и нам не мешал”, – говорит председатель комиссии №1 Октябрьского района Светалана Макушинская.
“Нет, нельзя. У нас есть решение своей участковой комиссии, что видеосъемка комиссий и бюллетеней запрещена. Но гарантий, что он не будет сфотографирован у нас нет. Потому что человек заходит, спиной поворачивается. Не уследишь”, – говорит председатель комиссии №3 Октябрьского района Елена Хомчук.
Пока разговариваем, подходят избиратели. На вопрос, почему голосуете досрочно, женщина средних лет смущается и говорят, потому что в выходные планирует копать картошку. С выбором определилась быстро.
“Конечно легко, только за Григорьевича. Почему? Не знаю, люблю его”, – говорит женщина, а на вопрос, ну неужели не хотелось бы жить лучше, слышим традиционное “чтобы лучше жить, надо лучше работать”. Женщина снова смущается, извиняется и быстро уходит.
Недалеко от участка разговорились с еще одной жительницей поселка. Досрочно голосовать она не планирует.
“У нас в провинции боятся изменений, тем более, когда не видим конкретного хорошего кандидата. Есть, конечно, часть за Тихановскую, а так вообще-то люди бояться перемен. Боимся мы перемен. Он, конечно, надоел. Но выбора нет”, – говорит жительница поселка.
