Продолжение. Начало: Заметки гомельчанина на пути к морю, или В чём прелесть поездов.
После сочинской олимпиады 2014-го года вокзал Адлера стал похож на Звезду Смерти из звездных войн. Бетон, пластик, металл, стекло… Всё обтекаемое и блестящее. А раньше – маленькое уютное здание, окруженное буйно растущими магнолиями и рододендронами, в тени которых было так приятно дожидаться своего поезда…
Бравые стражи порядка в новой черно-красной форме и с надписями «ПОЛИЦИЯ» поперек спины дефилируют по перрону, высматривая злоумышленников. Таксисты-армяне занимаются агрессивным маркетингом, умелыми жестами рук и громкими голосами агитируя только вышедших из поезда пассажиров воспользоваться услугами их самого лучшего в мире такси.
И полиции, и армян нужно старательно избегать. Нет, я ничего не имею против полиции или армян. Отличные парни. Просто у полицейских еще с олимпиады остался рефлекс проверять документы и вещи у подозрительных бородатых молодых мужчин (попадание сто из ста), а армяне заламывают дикие деньги за свои услуги.
Вырвавшись из бетонно-стеклянного безумия и пройдя чуть-чуть вперед, к эстакаде, можно увидеть автобусы и маршрутки с надписью «ПСОУ». Они не менее армянские чем таксисты на перроне, но цена в три-четыре раза ниже. Псоу – это пограничная речка. С этой стороны – Россия, с той – Абхазия.
Как-то так получилось что человек пять из моего вагона поддались минутному порыву и решили ехать в Абхазию. А тут как раз я – могу подсказать куда и как добираться и вообще внушаю доверие, если не присматриваться и не прислушиваться.
В итоге мы оказались в белой «Газели», пилотировал которую старый усатый армянин. Рядом со мной ехали два брата-акробата лет по восемь и с ними – их тетка, конкретная такая, поджарая женщина с серьезным лицом и безбашенным взглядом, которую жизнь помотала но не сломила. Она была похожа на героинь американских фильмов про бродяг – в неопределенного цвета бандане, с огромным рюкзаком и этими двумя сорванцами с обеих сторон. Они живенько принялись меня расспрашивать где лучше остановиться и что лучше посмотреть по ту сторону границы.
Пока маршрутка мчалась по возведенным во время подготовки к олимпиаде эстакадам, я думал, что всякий раз когда едешь к границе, на пути попадается энергичный абхазец, который рассказывает о том, что в Абхазии море мокрее, трава зеленее и горы выше, и агитирует всех ехать туда. А потом я чуть не рассмеялся – а ведь теперь я и есть тот самый абхазец! Вон, пятерых заагитировал!
Маршрутка прикатила к торговым рядам у самого КПП.
Я помог выгрузиться пацанам и тетке, и мы пошли к границе. Там уже скопилась немалая очередь, однако в тени раскидистых деревьев стоять было не тяжело. Да и очереди тут бывали и побольше. Какие-то приграничные прощелыги предлагали провести быстрее всех, за определенную плату, и мне хотелось дать каждому из них хорошего леща.
Отстояв минут двадцать мы, наконец, пошли в пропускной терминал.
Тут меня выдернула из толпы бдительная женщина в форме.
– Молодой человек, сумки к досмотру, пожалуйста…
Вот вечно так! Я что, самый подозрительный, что ли?
В общем, потом я долго объяснял что нож мой не боевой, а разделочный и шкуросъемный. И про траву тоже долго объяснять пришлось. Но в общем-то раз пограничные собачки к моей траве претензий не имели, то все остальные просто ограничились нахмуренными бровями.
Благополучно миновав паспортный контроль я оказался между Россией и Абхазией – на пешеходном мосту через реку Псоу. Отсюда уже видно развевающийся флаг с раскрытой в приветствии ладонью – осталось всего ничего!
Абхазские пограничники не такие строгие как русские. Тем более учитывая мой нос и мою фамилию… В общем, я перешел границу и отправился на поиски подходящего транспорта. Перейдя границу нужно вдумчиво относиться к своим вещам – ибо воруют нещадно. Как раз в этот момент один из водителей-абхазцев костерил по чем свет стоит «карманщиков», которые воруют и которым руки бы поотрубать. К нему-то я и направился.
Тут секрет какой: не нужно садиться в маршрутку, которая отправляется сразу! Там, скорее всего, останется только самое неудобное место и ехать час или два по извилистому серпантину в скрюченной позе на заднем сидении – удовольствие так себе. Лучше спокойно подождать минут двадцать, но занять хорошее место – переднее, например.
Эмоциональный водитель в своем распоряжении имел приличный такой ПАЗик. Как раз тот вариант – мест полно, да еще и просторно. Я зашвырнул рюкзак и вышел потрепаться с водилой.
– Ехала со мной одна девушка, русская, но видно боевая! К ней парень подсел, давай ей голову дурить, гнать то-сё… А сам рукой в сумке ее лазил! Девчонка это увидела и попросила меня чтоб я остановился. Потом открыла сумку нараспашку и громко говорит: « Тут у меня нижнее белье, возьми что тебе надо!» Парень застыдился и на ходу выпрыгивать стал вообще, чуть в форточку не полез! – он потер свою лысину и захохотал.
По всему было видно что он мужик хороший. А когда я заманил в его автобус своих попутчиков – тетку с пацанами и еще одну семейную пару, он вообще расцвел и рассказал что сын у него – чемпион по кекушинкай-каратэ.
А потом мы поехали. После 2008-го года русские всерьез взялись за абхазские дороги, привели их в порядок. Но никто не отменял трех вещей: извилистость горной трассы, нервных и припадочных горных джигитов и флегматичных и до безумия храбрых горных коров.
Однако водила мчал с мастерством асов Люфтваффе, огибая возлегающих посреди дороги коровушек, периодически проклиная совсем уж зарвавшихся джигитов и привычно вписываясь в повороты.
Я, наверное, никогда не поеду в Абхазию на машине. Это был бы геноцид нервных клеток моего организма и массовое переселение седых волос на мою голову. А он ничего, ехал.
В какой-то момент нас обогнал огромный небесно-голубой «кадиллак», который мы проводили обалдевшими взглядами.
Дорога пролегала вдоль моря, нанизывая на себя Гагры, оставляя в стороне Пицунду, и далее – Гудаута и Новый Афон, после которого нужно было взобраться круто в гору по самому затейливому участку дороги, который называется «Тёщин язык». А дальше – пункт назначения – Сухум!
