…Проехав около пяти километров от асфальтированной дороги по лесу, мы миновали кукурузные поля, едва не посадили машину в огромную лужу, пока, наконец, увидели указатель с надписью «Лески».
Пейзажи там, особенно осенью, такие, что дух захватывает. Белые березки будто усыпаны золотыми монетками-листьями. А когда налетал легкий ветерок, деревца не упускали возможности сыпануть несколько горстей золота на уже и так украшенную опавшими листьями землю.
Некогда шумные и звонкие, Лески в тот день как-будто замерли. Не было слышно колодезного скрипа, из дымоходов не взвивался в небо дымок, не разносил по окрестностям запахов еды, готовящейся в печке.
Та поездка состоялась в октябре 2013 года. На тот момент в Лесках проживали четыре человека. Ещё одну бабушку забрали на зиму в город дети.
По песчаной дороге мы подъехали к одному из домов, выглядевшему на фоне других очень даже обитаемым. Дворы соседних заросли малинником, окна и крыши давно покосились. А этот, с нарисованными на стенах цветочками, будто приглашал зайти во двор.
Залаяла собака. А потом на крыльце показалась и сама хозяйка. Очень удивилась, увидев нас: редко по этой улице проезжают машины. Выслушав, кто мы, Евдокия Кравцова пригласила нас в дом.
— Почти все жители Лесков сейчас у меня за столом сидят. Деда моего поминаем.
В доме за поминальным обедом мы увидели еще двух женщин.
— Сама я не местная, гоголевская, — наливая кипяток в чашки, рассказала вдова. — Замуж сюда пошла. А это — Ольга Тихиня. Ее Федор в лес за грибами пошел. А это еще одна моя подруга — Мария Кравцова.
— Я — местная, не гоголевская, как Дуня и Ольга. В Лесках мои корни, здесь я родилась, здесь и памру, – сказала тогда Мария Васильевна.
В молодости она была телятницей, потом 26 лет дояркой. Перед пенсией носила из Носовичей в Лески почту, собирала молоко.
В 2015 году Марии Кравцовой не стало. Нет уже в Лесках и её подруг-односельчанок. Ольга и Федор Тихиня умерли несколькими годами раньше. Евдокию Кравцову забрали в Мозырь дети.
Вымерла деревня?..
Как оказалось, не совсем. Недавно мы с удивлением узнали, что в Лесках всё же остался один житель на всю деревню. Уже пятый год в материнском доме живет сын Марии Кравцовой Юрий.
И вот спустя шесть лет в сопровождении председателя Зеленочского сельсовета Анатолия Палазника мы снова отправляемся в Лески, чтобы познакомиться с последним обитателем этой некогда большой, густонаселенной деревни (в 60-х годах прошлого столетия в Лесках проживало около 200 человек). Очень сильным было и чувство любопытства: как 48-летний мужчина коротает дни в одиночестве в пустой деревне посреди леса?
Добротный деревянный дом Юрия Кравцова совсем не похож на избу отшельника. Стоит прочно, огорожен крепким забором. Во дворе – полный порядок, дрова аккуратно сложены.
Входная дверь не заперта — чужие здесь не ходят. Хозяин приглашает нас пройти в дом.
— Не на морозе же разговаривать, — улыбается, но при этом глаза остаются серьезными.
Внутри тоже чистота и порядок. В комнате мирно соседствуют русская печь, современный холодильник, стиральная машина-автомат. Пол чисто подметен, ни соринки. Кровати заправлены, на окнах занавески.
Да и сам Юрий Ильич выглядит весьма неплохо. Худощавый, подтянутый, аккуратно одетый.
Всё это и отмечаю вслух для завязки разговора.
— А вы что бомжа, заросшего грязью, ожидали здесь увидеть? – смеётся в ответ Юрий Кравцов. – Вам кофе сделать?
От предложения не отказываемся. Пока напиток заваривается, пытаемся разговорить хозяина, который по доброй воле стал отшельником.
Заметно, что о личном Юрий Ильич говорить не очень хочет. Отметил только, что личная жизнь не сложилась. А вот о работе и чем занимался раньше, рассказал. Срочную служил в Уссурийске, около 20 лет был дальнобойщиком-международником, объехал полмира. А потом однажды переехал из Мозыря к матери, которая осталась одна в пустой деревне.
— Думал, перевезти её ближе к цивилизации, купил дом в Носовичах, начал ремонт, — рассказал Юрий Ильич. – Но так его и не закончил. Когда мама умерла, остался здесь. Говорил себе, что ненадолго — за домом надо смотреть, сами видите, как быстро они приходят в запустение. Посмотрите вокруг…
— А вам одному тут жить не боязно? Лес же кругом…
— Мне – нет. Бояться надо двуногих, вот от них бывают проблемы. А зверей чего бояться? Они сами нас боятся и стараются не попадаться на глаза. Вон, выйди во двор, обойди вокруг дома, там и заячьи следы можно увидеть, и лисьи. Волка в лесу как-то видел. Мирно, так сказать, сосуществуем.
Во дворе у Юрия Кравцова две машины – синяя KIA, на которой он ездит в город по делам и за продуктами и отреставрированный бортовой УАЗик, купленный в плачевном состоянии и самостоятельно доведённый до толку. Машину хозяин оснастил лебедкой, чтобы было удобнее дрова грузить.
Во дворе у Юрия Кравцова мастерская с хорошим набором инструментов, много самодельных приспособлений и станков.
Есть и живность – несколько собак, кошки, куры.
В кладовке – запас овощей и консервации на зиму. Огородом, к слову, Юрий Ильич также занимается сам. На стенах развешаны венки из лука, низанки сушеных боровиков.
— И венки сам плету, и варенье варю, и грибы сушу, — не перестает удивлять единственный житель Лесков. – Если рядом есть кто-то, кому можно на жизнь пожаловаться и сказать «я это не умею», тогда можно и полениться. А здесь жаловаться некому. Бери и делай. Других вариантов нет, или пусть бурьяном всё зарастает.
— Хозяйку не думали сюда привести?
— А где ж её взять? Не в Лесках же, — отшучивается Юрий. – Пусть приходит, я не против.
— Не скучно одному?
— А когда скучать? Здесь бытовухи столько, что день пролетает незаметно. Все время на улице. Дрова заготавливаю, ремонт в доме в Носовичах делаю. Летом косить надо, огородом заниматься.
На вопрос, чем он зарабатывает на жизнь, Юрий ответил уклончиво. Перебивается, говорит, случайными заработками. То знакомые на ремонт машину пригонят, то технику привезут.
— Словом, на хлеб хватает. И даже на печенье. Работу найти я не против. Только где эту работу искать? Спрашивал в лесничестве, говорят, не нужны люди. В колхоз за 300 рублей — это не зарплата.
К слову, летом в Лесках Юрий не единственный житель. В деревню возвращается бабушка Купреевна. Зиму женщина проводит у дочери в Гомеле.
Елене Купреевне Пунтус уже за 80, и Юрий Ильич часто заходит к соседке справиться о здоровье, траву во дворе покосить, воды принести.
— У бабушки три дочери, и создается впечатление, что ни одного зятя. Внукам некогда, — говорит Юрий, провожая нас. Во дворе продолжает рассуждать о современной молодежи:
– Порой я даже удивляюсь, на что они тратят своё время. Вон, кладбище рядом. Весной перед Радуницей люди приезжают убирать могилы. В основном, одни пожилые. А где их дети? Где внуки, спрашиваю. Отвечают: работают, заняты, не получается. Сегодня ж все на машинах, это ж не в другую страну ехать! Не понимаю…
Эта зима будет пятой по счету, которую Юрий Кравцов проведет один в пустой деревне. На вопрос, что же его держит в Лесках, конкретного ответа Юрий так и не дал.
— Вот это всё и держит, — бросив взгляд по сторонам, сказал он.
