20 лет на «земле»: история гомельского милиционера, который любит свою работу.
В этом году исполняется ровно двадцать лет, как начальник инспекции по делам несовершеннолетних Советского РОВД Гомеля Сергей Ярутич надел милицейскую форму. Все эти годы в разных должностях прослужил в милиции общественной безопасности — подразделении, наиболее тесно взаимодействующим с населением. Каково это десятки лет работать, как говорят в милиции, на «земле»? Об этом наш сегодняшний разговор с Сергеем Фёдоровичем.
— Всю жизнь мечтал носить погоны, даже в военное училище собирался. Но не сложилось. В 1994 году окончил БелГУТ, пошёл работать в народное хозяйство, но все четыре года пытался устроиться на работу в органы внутренних дел. Увы, долгое время безрезультатно: то вакансий не было, то ещё что-то мешало. Но своего добился.
На службу в милицию приняли в 1998 году участковым инспектором. Участок достался сложный — Западный микрорайон. Тогда же к нему присоединили часть Залинейного. Обслуживал весь частный сектор по правой стороне от улицы Бакунина до железной дороги.
Участки каждый со своей спецификой. В многоэтажных домах основные проблемы — это гулянки и скандалы соседей, там работа участкового начинается с наступлением вечера. В частном секторе, наоборот, после девяти часов делать нечего, если речь не идёт о притонах. Их милиция знает наперечёт и отрабатывает по особому плану. Зато днём часто приходилось решать земельные споры между соседями. Один забор соорудил, захватив тридцать сантиметров соседской земли. Другой сарай или туалет построил так, что жители соседнего двора ни есть, ни спать спокойно не могут…
Поэтому через несколько недель службы купил Гражданский кодекс с комментариями и кодексы о земле и о воде. Основательно изучил, чтобы аргументированно беседовать с людьми. Между прочим, здорово помогло, многие споры так и не дошли до суда, а соседи остались в нормальных отношениях.
Второй проблемой на вверенном мне тогда участке было достаточно большое количество лиц, вернувшихся из мест лишения свободы. Как ни странно, но мне всегда удавалось находить с этим контингентом общий язык. Во всяком случае, за время моей службы участковым ни один из отбывших наказание не совершил повторного преступления.
— Наставники хорошие были?
— Ещё какие! Начальником моего милицейского участка был Михаил Афанасенков. Строгий, требовательный, но справедливый. Именно он привил мне, человеку тогда ещё наполовину штатскому, что приказы или распоряжения руководства должны выполняться беспрекословно, точно и в срок. Без ссылок на какие-то объективные, семейные и прочие обстоятельства. Все проблемы решались просто: надо — значит надо. Рабочий день у участковых начинался в шесть утра и длился до тех пор, пока не будет выполнено всё запланированное.
Хотя, конечно, случались и форс-мажоры. Однажды направили меня, Сергея Илвинкова и водителя Диму Сойко уладить семейный скандал. Я как самый молодой и горячий, естественно, рвался в бой. Считал, что одного моего появления достаточно, чтобы домашний дебошир угомонился. А у самого даже оружия личного ещё не было, только форму успел получить. Приезжаем по адресу, я важно вхожу в дом и вдруг понимаю, что чего-то не понимаю. Стоит посреди комнаты «мирный» скандалист, сверлит меня бешеным взглядом, а в руке у него самый настоящий боевой ПМ. Правда, и я, и ребята быстро смогли оценить обстановку, скрутили супостата ещё до того, как он успел на меня оружие направить.
Вообще, во время дежурств по участку мне часто «везло» на убийства. В 1999-м как раз накануне Дня милиции в районе «Сейсмотехники» обнаружили расчленённый труп мужчины. Прошло буквально несколько дней, как во время моего дежурства был убит один из авторитетов гомельского преступного мира. Было это в районе улицы Московской.
— Чем ещё запомнились те годы?
— Был у нас и свой Анискин — Александр Курыкин. Не знаю весь его послужной список, но у меня сложилось впечатление, что в участковых он проходил всю службу. Знал досконально не только район, но и людей, в нём проживавших. Для него не было секретом, кто чем дышит. Раскрывать с ним преступления — одно удовольствие. Бывало, где-то что-то случится, он задумается, в уме прикинет и говорит: поехали к тому-то. И практически никогда не ошибался.
Кстати, в те годы служба в милиции для большинства начиналась с должности участкового. Из моих тогдашних коллег много толковых руководителей выросло! Вячеслав Хохляков перед уходом на пенсию возглавлял оперативно-дежурную службу УВД, а Михаил Лапицкий был заместителем командира полка патрульно-постовой службы милиции, Михаил Афанасенков работает начальником специзолятора.
Участковый — это своего рода универсальный солдат. Тот, кто справился со своими обязанностями на этой должности, в дальнейшем сможет успешно служить хоть в уголовном розыске, хоть в ОБЭП, хоть в милиции общественной безопасности.
— Потому и ИДН без сомнений возглавили?
— Было это в 2013 году. Подумал тогда, чего бояться: служба тоже относится к милиции общественной безопасности, которую я к тому времени изучил досконально. Оказалось то, да не то. На первых порах даже моего опыта начальника отдела профилактики не хватало. Два года ушло, чтобы более-менее вникнуть в суть работы с подростковыми правонарушениями. Специфика здесь абсолютно другая.
— Какая именно?
— В той же профилактике всё достаточно просто. Например, на этой неделе особое внимание уделяем предупреждению хулиганств, на следующей — краж, потом нарушений общественного порядка. Здесь всё отработано, круг профилактируемых хорошо известен, знаешь, кто на чём «специализируется». С несовершеннолетними этот метод не работает. Потому что трудно предсказать, кто и когда отчебучит. В ИДН вся работа построена на принципах индивидуального подхода не только к каждому малолетнему нарушителю, но и вообще к каждому подростку.
На учёте в ИДН ОВД Советского района сегодня состоят 130 подростков. Это вовсе не означает, что все они злостные нарушители, тем более преступники. Подавляющее большинство — молодые люди, при различных обстоятельствах употребившие спиртное. Таких около 70%. Остальные — это мелкие хулиганы, нарушители правил дорожного движения. Своего Мишки Квакина сегодня в Советском районе нет. В том числе благодаря тому, что в отношении особо отъявленных мы не стесняемся применять достаточно жёсткие меры.
Например, в прошлом году в специальные ПТУ закрытого типа направили пять подростков — три мальчика и две девочки. Среди последних была весьма своеобразная особа. Это если мягко говорить. В поле нашего зрения она попала в 16 лет. Декабрьским днём её, пьяную до беспамятства, на улице обнаружил водитель автобуса. Поставили к нам на учёт, и за полгода она умудрилась совершить 30 (!) административных правонарушений. Знаете, чем занималась? Приходила в магазин, брала бутылку пива и тут же её выпивала. Когда приезжала милиция, она костерила всех так, как не каждый биндюжник на одесском Привозе сможет. Вот вам и мелкое хищение, и мелкое хулиганство. Отметилась во всех районах города.
— Наверное, из неблагополучной семьи девчонка?
— Семья там действительно неблагополучная. О чём можно говорить, если иногда спиртное она распивала в компании с собственной матерью? Но вот что интересно: став так называемыми обязанными лицами, отец и мать взялись за ум. Во всяком случае, пить перестали, и по работе к ним претензий нет. Может, встряской послужило то, что одновременно с направлением в спецПТУ дочери у них отобрали и младшего ребёнка.
— А как вы охарактеризуете обстановку в районе с детской преступностью?
— В целом достаточно благополучная. Но так было не всегда. Особенно трудными оказались 2014-2015 годы, когда в ходу у подростков были различные психотропы. Пока мы не отправили за решётку семь человек, наиболее активно участвовавших в этом «бизнесе», влиять на ситуацию удавалось с трудом. При этом особо замечу, что, вопреки слухам, только за хранение психотропных веществ у нас не посадили никого. Заслуженное наказание понесли исключительно те, кто эти вещества распространял.
— Бытует мнение, что мы слишком увлекаемся разговорами с нарушителями вместо того, чтобы беспощадно наказывать. Согласны?
— Категорически не согласен! Мы ведь сами родители, у меня двое детей уже взрослых, и понимаем, что оступиться может каждый. Речь сейчас не об отъявленных нарушителях закона, которые, несмотря на все уговоры, упорно движутся в сторону огороженной забором территории. Разговор о тех, кого ещё можно исправить, для кого факт постановки на учёт уже страшное наказание само по себе. Да, с ними нужно работать, с ними необходимо возиться, на них надо тратить время и нервы. Но когда в будущем из них вырастают добросовестные граждане, я лично испытываю колоссальное удовлетворение от проделанной работы.
— Как семья относится к тому, что больше времени приходится уделять решению проблем чужих семей, чем своей собственной?
— По-разному. Был период, когда жена ворчала, даже обижалась. Теперь смирилась, поняла, что иначе я уже не могу. За что ей огромное спасибо.