В Гомеле водитель обнаружил пьяную до беспамятства 16-летнюю девушку. Приходила в магазин, брала бутылку пива и сразу её выпивала

20 лет на «земле»: история гомельского милиционера, который любит свою работу.

В этом году исполняется ровно двадцать лет, как начальник инспек­ции по делам несовершеннолетних Советского РОВД Гомеля Сергей Яру­тич надел милицейскую форму. Все эти годы в разных должностях про­служил в милиции общественной без­опасности — подразделении, наибо­лее тесно взаимодействующим с насе­лением. Каково это десятки лет рабо­тать, как говорят в милиции, на «зем­ле»? Об этом наш сегодняшний разго­вор с Сергеем Фёдоровичем.

— Всю жизнь мечтал носить погоны, даже в военное училище собирался. Но не сложилось. В 1994 году окончил Бел­ГУТ, пошёл работать в народное хозяй­ство, но все четыре года пытался устро­иться на работу в органы внутренних дел. Увы, долгое время безрезультатно: то вакансий не было, то ещё что-то меша­ло. Но своего добился.

На службу в милицию приняли в 1998 году участковым инспектором. Участок достался сложный — Западный микро­район. Тогда же к нему присоединили часть Залинейного. Обслуживал весь частный сектор по правой стороне от улицы Бакунина до железной дороги.

Участки каждый со своей специфи­кой. В многоэтажных домах основные проблемы — это гулянки и скандалы соседей, там работа участкового начи­нается с наступлением вечера. В част­ном секторе, наоборот, после девяти часов делать нечего, если речь не идёт о притонах. Их милиция знает наперечёт и отрабатывает по особому плану. Зато днём часто приходилось решать земель­ные споры между соседями. Один забор соорудил, захватив тридцать сантиме­тров соседской земли. Другой сарай или туалет построил так, что жители сосед­него двора ни есть, ни спать спокойно не могут…

Поэтому через несколько недель службы купил Гражданский кодекс с комментариями и кодексы о земле и о воде. Основательно изучил, чтобы аргументированно беседовать с людь­ми. Между прочим, здорово помог­ло, многие споры так и не дошли до суда, а соседи остались в нормаль­ных отношениях.

Второй проблемой на вверенном мне тогда участке было достаточ­но большое количество лиц, вер­нувшихся из мест лишения свобо­ды. Как ни странно, но мне всег­да удавалось находить с этим кон­тингентом общий язык. Во вся­ком случае, за время моей службы участковым ни один из отбывших наказание не совершил повторно­го преступления.

— Наставники хорошие были?

— Ещё какие! Начальником моего милицейского участка был Михаил Афанасенков. Строгий, тре­бовательный, но справедливый. Именно он привил мне, человеку тогда ещё напо­ловину штатскому, что приказы или рас­поряжения руководства должны выпол­няться беспрекословно, точно и в срок. Без ссылок на какие-то объективные, семейные и прочие обстоятельства. Все проблемы решались просто: надо — зна­чит надо. Рабочий день у участковых начинался в шесть утра и длился до тех пор, пока не будет выполнено всё запла­нированное.

Хотя, конечно, случались и форс-мажоры. Однажды направили меня, Сер­гея Илвинкова и водителя Диму Сойко уладить семейный скандал. Я как самый молодой и горячий, естественно, рвался в бой. Считал, что одного моего появле­ния достаточно, чтобы домашний дебо­шир угомонился. А у самого даже ору­жия личного ещё не было, только форму успел получить. Приезжаем по адресу, я важно вхожу в дом и вдруг понимаю, что чего-то не понимаю. Стоит посреди комнаты «мирный» скандалист, сверлит меня бешеным взглядом, а в руке у него самый настоящий боевой ПМ. Правда, и я, и ребята быстро смогли оценить обста­новку, скрутили супостата ещё до того, как он успел на меня оружие направить.

Вообще, во время дежурств по участ­ку мне часто «везло» на убийства. В 1999-м как раз накануне Дня милиции в районе «Сейсмотехники» обнаружили расчленённый труп мужчины. Прошло буквально несколько дней, как во время моего дежурства был убит один из авто­ритетов гомельского преступного мира. Было это в районе улицы Московской.

— Чем ещё запомнились те годы?

— Был у нас и свой Анискин — Александр Курыкин. Не знаю весь его послужной список, но у меня сложи­лось впечатление, что в участковых он проходил всю службу. Знал досконально не только район, но и людей, в нём про­живавших. Для него не было секретом, кто чем дышит. Раскрывать с ним пре­ступления — одно удовольствие. Быва­ло, где-то что-то случится, он задума­ется, в уме прикинет и говорит: поеха­ли к тому-то. И практически никогда не ошибался.

Кстати, в те годы служба в милиции для большинства начиналась с долж­ности участкового. Из моих тогдашних коллег много толковых руководителей выросло! Вячеслав Хохляков перед ухо­дом на пенсию возглавлял оперативно-дежурную службу УВД, а Михаил Лапицкий был заместителем команди­ра полка патрульно-постовой службы милиции, Михаил Афанасенков работа­ет начальником специзолятора.

Участковый — это своего рода уни­версальный солдат. Тот, кто справился со своими обязанностями на этой долж­ности, в дальнейшем сможет успешно служить хоть в уголовном розыске, хоть в ОБЭП, хоть в милиции общественной безопасности.

— Потому и ИДН без сомнений воз­главили?

— Было это в 2013 году. Подумал тог­да, чего бояться: служба тоже относится к милиции общественной безопасности, которую я к тому времени изучил доско­нально. Оказалось то, да не то. На пер­вых порах даже моего опыта начальни­ка отдела профилактики не хватало. Два года ушло, чтобы более-менее вникнуть в суть работы с подростковыми право­нарушениями. Специфика здесь абсо­лютно другая.

— Какая именно?

— В той же профилактике всё доста­точно просто. Например, на этой неделе особое внимание уделяем предупрежде­нию хулиганств, на следующей — краж, потом нарушений общественного поряд­ка. Здесь всё отработано, круг профи­лактируемых хорошо известен, знаешь, кто на чём «специализируется». С несо­вершеннолетними этот метод не рабо­тает. Потому что трудно предсказать, кто и когда отчебучит. В ИДН вся рабо­та построена на принципах индивиду­ального подхода не только к каждому малолетнему нарушителю, но и вообще к каждому подростку.

На учёте в ИДН ОВД Советского рай­она сегодня состоят 130 подростков. Это вовсе не означает, что все они злостные нарушители, тем более преступники. Подавляющее большинство — молодые люди, при различных обстоятельствах употребившие спиртное. Таких около 70%. Остальные — это мелкие хулига­ны, нарушители правил дорожного дви­жения. Своего Мишки Квакина сегод­ня в Советском районе нет. В том числе благодаря тому, что в отношении особо отъявленных мы не стесняемся приме­нять достаточно жёсткие меры.

Фото носит иллюстративный характер

Например, в прошлом году в специ­альные ПТУ закрытого типа направили пять подростков — три мальчика и две девочки. Среди последних была весьма своеобразная особа. Это если мягко гово­рить. В поле нашего зрения она попала в 16 лет. Декабрьским днём её, пьяную до беспамятства, на улице обнаружил води­тель автобуса. Поставили к нам на учёт, и за полгода она умудрилась совершить 30 (!) административных правонаруше­ний. Знаете, чем занималась? Приходи­ла в магазин, брала бутылку пива и тут же её выпивала. Когда приезжала мили­ция, она костерила всех так, как не каж­дый биндюжник на одесском Привозе сможет. Вот вам и мелкое хищение, и мелкое хулиганство. Отметилась во всех районах города.

— Наверное, из неблагополучной семьи девчонка?

— Семья там действительно неблаго­получная. О чём можно говорить, если иногда спиртное она распивала в компа­нии с собственной матерью? Но вот что интересно: став так называемыми обя­занными лицами, отец и мать взялись за ум. Во всяком случае, пить перестали, и по работе к ним претензий нет. Может, встряской послужило то, что одновре­менно с направлением в спецПТУ доче­ри у них отобрали и младшего ребёнка.

— А как вы охарактеризуете обста­новку в районе с детской преступно­стью?

— В целом достаточно благополуч­ная. Но так было не всегда. Особенно трудными оказались 2014-2015 годы, когда в ходу у подростков были различ­ные психотропы. Пока мы не отправи­ли за решётку семь человек, наиболее активно участвовавших в этом «бизне­се», влиять на ситуацию удавалось с тру­дом. При этом особо замечу, что, вопреки слухам, только за хранение психотроп­ных веществ у нас не посадили никого. Заслуженное наказание понесли исклю­чительно те, кто эти вещества распро­странял.

— Бытует мнение, что мы слишком увлекаемся разговорами с нарушите­лями вместо того, чтобы беспощадно наказывать. Согласны?

— Категорически не согласен! Мы ведь сами родители, у меня двое детей уже взрослых, и понимаем, что осту­питься может каждый. Речь сейчас не об отъявленных нарушителях закона, кото­рые, несмотря на все уговоры, упорно движутся в сторону огороженной забо­ром территории. Разговор о тех, кого ещё можно исправить, для кого факт поста­новки на учёт уже страшное наказание само по себе. Да, с ними нужно рабо­тать, с ними необходимо возиться, на них надо тратить время и нервы. Но ког­да в будущем из них вырастают добросо­вестные граждане, я лично испытываю колоссальное удовлетворение от проде­ланной работы.

— Как семья относится к тому, что больше времени приходится уделять решению проблем чужих семей, чем своей собственной?

— По-разному. Был период, когда жена ворчала, даже обижалась. Теперь смирилась, поняла, что иначе я уже не могу. За что ей огромное спасибо.