На окраине Гомеля, в районе улиц Давыдовской и 70 лет БССР, вырос необычный детский спортивно-развлекательный комплекс. Не за государственные или спонсорские деньги. Нескольким родителям-активистам удалось невозможное – собрать средства с жильцов близлежащих домов. О том, как идею превратить в реальность, сколько это стоит и с какими трудностями придётся столкнуться, журналисты Александр Евсеенко и Елена Чернобаева поговорили с инициатором проекта Ириной Пискун.
Елена Чернобаева:
– Трудно, наверное, было сагитировать жильцов собственными силами построить детскую площадку. Сейчас люди больше заботятся о личных благах, а не о том, что у них за окном.
Ирина Пискун:
– Трудно. Вы верно сказали об индивидуализме. Особенно это свойственно городским жителям, которые замкнуты на своей семье, доме, работе. Сегодня уже хорошо, если мы знаем соседей по лестничной площадке в лицо и хотя бы здороваемся с ними. Порой и такие отношения – роскошь.
Ещё труднее не просто убедить людей поверить в реальность предлагаемых планов, но и вложить в это собственные средства. В нашем квартале 11 многоэтажных домов, в которых живут приблизительно 650 семей. Из них в реализации проекта более-менее активно участвуют 170. Именно благодаря им нам удалось собрать 2,5 тысяч рублей. Некоторые люди сдавали деньги по три, а то и по четыре раза. Есть у нас рекордсмен, который пять раз оказывал финансовую помощь, и сильный трёхкратный инвестор (230 рублей). Как и в любом новом деле, таких людей не много. Большинство занимает выжидательную позицию, со стороны глядя, какие будут результаты. Чтобы, исходя из этого, позже свою позицию корректировать.
Есть и откровенные скептики, которых мы мило называем «оппозицией». Эти наотрез отказываются принимать участие в строительстве, но пристально следят за его ходом.
Ирина Пискун
В принципе, позицию безынициативных людей, как и откровенных противников, понять можно. Долгие годы нас приучали к тому, что все проблемы, касающееся общественного благоустройства и комфорта, за нас решало государство. Хорошо ли, плохо – вопрос другой. Многие к этому привыкли, поэтому до сих пор не могут принять изменившихся правил игры.
А они поменялись кардинально. Вначале мы тоже обращались в ЖКХ с просьбой оборудовать в нашем дворе игровой городок. Делали это неоднократно, и каждый раз получали ответ: в местном бюджете на этот год на эти цели не заложено ни одного рубля. Вероятно, на этом можно было бы и остановиться, если бы не одно «но». В результате страдают наши дети, ведь их детство проходит в полузаброшенных дворах. Кто из родителей этого захочет?
К слову, подобную переписку мы ведём до сих пор, но при этом действуем и сами. Всё по той же банальной причине: дети должны быть счастливы здесь и сегодня, а не тогда, когда у государственных организаций появятся финансовые возможности.
Александр Евсеенко:
– Может, вам просто повезло? Насколько я знаю, в многоэтажках, о которых идёт речь, живут почти 300 детей. Но в некоторых домах, особенно давних годов постройки, в основном пенсионеры и люди, временно снимающие жильё. Детишек там раз-два – и обчёлся. Им как быть с игровой площадкой?
Ирина Пискун:
– Мой совет – соизмерять свои потребности и возможности. Да, у нас не одна сотня детей. И территория огромная, позволяющая обустроить две спортивные площадки, игровой комплекс и детскую зону для «малышариков». Чувствуете масштабы? При этом мы посчитали, что если те же упомянутые 170 участников в течение квартала будут ежемесячно вносить по 10 рублей, то собранных денег хватит на качели, горку и песочницу. Это стоит около 1 тысячи рублей. Даю подсказку: начинать сбор средств надо не позже марта. Тогда у вас есть все шансы обустроить небольшой детский городок к июлю.
Как я уже говорила, дело это непростое, хлопотное. Но, поверьте, когда у вас под окнами будет раздаваться счастливый детский смех, а то и визг, вы поймёте – оно того стоило.
Елена Чернобаева:
– Но, согласитесь, в новых домах, где живут преимущественно молодые семьи, подобные вопросы решать гораздо проще.
Ирина Пискун:
– У нас из 11 домов под эти параметры подходят только четыре. В остальных проживают в основном люди, у которых дети уже давно выросли. Даже они, видя конкретные результаты нашей работы, пусть не так активно, но принимают в ней участие. Кто деньгами, кто стройматериалами, кто своими руками. Из тех хотя бы соображений, что в гости к ним частенько наведываются внуки. И им тоже надо где-то играть, а не болтаться бесцельно по пустому двору.
Александр Евсеенко:
– Несколько странная ситуация получается. Скажем, строится новый дом и в его стоимость уже закладываются суммы, которые будут потрачены на оборудование детской площадки. И в случае её отсутствия счастливый новосёл разве не вправе поинтересоваться: где она?
Елена Чернобаева:
– Или деньги, на неё предусмотренные.
Александр Евсеенко:
– Вот-вот. Примерно такие же претензии могут высказать и жильцы старых домов. Они столько лет исправно платили за все эти техобслуживания, текущие и капитальные ремонты, которых в глаза не видели, что за эти отчисления можно было уже не площадку, а Диснейленд построить.
Ирина Пискун:
– А вы в курсе, что если вашему дому больше 50 лет, то он подлежит капитальному ремонту? В ходе которого на придомовой территории должна быть обустроена игровая площадка. Только вот беда: если этого дня ждать, два, а то и три поколения наших детей так и вырастут в убеждении, что перекошенный турник в траве – это верх детского развлечения.
Вот в нашем дворе больше восьми лет не было качелей. И неизвестно, когда бы они появились, если бы мы не взяли дело в свои руки. Я вам больше скажу: из-за недостатка средств коммунальники при всём желании не в состоянии обеспечить детские городки всем необходимым. До недавнего времени в нашем дворе было 12 турников различного образца и года выпуска. А элементарной песочницы не было. У нас девчонки-подростки, не говоря уже о парнях, на этих турниках такое вытворяют… Потому что пока они росли, у них просто не было других развлечений.
Александр Евсеенко:
– Ирина, а вы никогда не думали о том, что ваш безо всякой иронии положительный пример может сослужить дурную службу? Ведь если все ему последуют, коммунальникам останется только умыть руки и на все просьбы отвечать – нет денег, проявляйте инициативу сами. Удобно, а главное, не хлопотно.
Ирина Пискун:
– Такие опасения были. Но у нас большие аппетиты. Мы ведь замахнулись на строительство не просто игрового, а скорее спортивного городка. Потому что убеждены – наши дети должны расти сильными и здоровыми. Удовольствие это не из дешёвых, самый простой комплекс стоит около 1,5 тысяч рублей. А с проектом, сертификацией, установкой – более семи. Такую сумму, совершая поквартирные обходы, нам даже за год не потянуть. Поэтому попросили коммунальников включить эти расходы отдельной строкой в «жировки».
Сумма с каждой квартиры очень не большая: по одному рублю против 10-15 в виде добровольных взносов. За несколько месяцев, максимум полгода нужные деньги были собраны. Правда, проблема в том, что такой платёж не пропускает ЕРИП. Значит, надо вносить в систему изменения. Вот пусть ЖКХ и инициировало бы эти изменения. Разве не помощь?
Тем более сегодня взят курс на то, что хозяевами в доме, даже многоквартирном, являются сами жильцы. Им, как говорится, и карты в руки. Во время съёмок телепередачи «Кто в доме хозяин?», в которой мы принимали участие, нас именно к этому подталкивали. Хотя лично я не совсем разделяю такую точку зрения. Именно по причине, о которой вы упомянули: не нужно баловать работников ЖКХ. Их нужно подключать к процессу, сотрудничать с ними.
Елена Чернобаева:
– А это возможно? Сами же говорили, что на свои просьбы часто получали отрицательные ответы.
Ирина Пискун:
– Возможно. Мы, например, создали свою группу в «Вайбере», где обсуждаем различные идеи, планы, модели и даже проекты. В КЖРЭУП «Советское» знают о её существовании и внимательно следят за перепиской. И очень правильно делают, потому что благодаря этому знают, какие у населения возникают к ним претензии. Почему, например, государственные органы занимают позицию стороннего наблюдателя, притом что законодательство позволяет предусмотреть на эти цели статьи расходов в местном бюджете? Почему у нас отобрали футбольное поле, убрали качели, построили на этом месте дом, оставили кривые дорожки и ушли?
Согласитесь, если у населения возникают подобные вопросы, они рано или поздно выйдут на более высокий уровень. К чести наших работников ЖКХ, они не стали дожидаться такого оборота событий. Когда увидели, на какого масштаба реконструкцию территории мы замахнулись, они сами оказались в этом заинтересованы. А есть заинтересованность – появятся и возможности. Это как со строительством жилья: начинаешь строиться, денег вроде бы нет. Но как только с этим завяжешься, начинаешь крутиться, искать пути решения возникающих проблем. И дело движется.
Елена Чернобаева:
– Как всё хорошо у вас получается. Все вокруг такие сознательные, добросовестные…
Ирина Пискун:
– Не все, конечно. Тут главное – убедить хотя бы часть людей в необходимости того, что им предстоит сделать. Ну и заинтересовать, конечно. Мы, активисты, решили действовать по принципу «Чтобы ты не сделал – ты герой!» Особенно это касается мужчин, которых трудно сподвигнуть на что-то конкретное. Это женщины ради детей готовы на многое. Могут ходить по инстанциям, куда-то писать, что-то требовать, часами выискивать в Интернете и обсуждать проекты той же будущей детской площадки.
Мужчинам сложнее, ведь им все это придётся воплощать в жизнь: копать, резать, красить… Но когда, не без воздействия со стороны своих вторых половин, на эти добровольные работы выходят первые три-пять глав семейств, остальные тоже не желают оставаться в стороне. Тем более что каждого, кто забил хотя бы один гвоздь, мы хвалим на все лады в том «Вайбере» и называем его героем. А героем, как известно, хочет быть любой мужчина.
Александр Евсеенко:
– Привлечь мужчин к общественно полезному труду – дело хорошее. Но рискованное. Действующим законодательством излишняя самодеятельность не приветствуется. Я имею в виду, что надо получать различные сертификаты, лицензии и разрешения даже на обустройство обыкновенной песочницы.
Ирина Пискун:
– В этом вопросе я в некоторой степени считаю себя фаталистом. Не представляю, как можно уберечь ребёнка от синяков, шишек, ссадин. Всего того, что мы называем травматизмом. И если мальчишка или девчонка упадут с качели и расквасят нос, то им и их родителям абсолютно без разницы, имела ли эта конструкция сертификат или была установлена без всяких согласований.
Но, безусловно, постараться минимизировать подобные риски взрослые просто обязаны. Мы обратились в КЖРЭУП «Советское» с предложением: не можете помочь деньгами, помогите техникой. Вот тут они отказать не смогли. Разровняли площадку, завезли песок. Вместе мы изучили и требования к организации детской площадки. Например, вы знаете, что качели должны располагаться с краю, а не в центре, как мы привыкли?
Александр Евсеенко:
– Понятия не имею.
Ирина Пискун:
– Делается это для того, чтобы взрослый мог как можно быстрее подбежать к ребёнку, если вдруг с ним что-то случится. И таких нюансов множество, включая наличие электрических, газовых, тепловых сетей и других коммуникаций. Тут, разумеется, никакой самодеятельности быть не должно, всё нужно согласовать с определёнными службами.
Елена Чернобаева:
– Но ваши мужчины сами построили деревянный кораблик, а тем временем по закону на детских площадках можно устанавливать только специально сертифицированное оборудование.
Ирина Пискун:
– Не построили, а собрали. Мы заказали его у ремесленника, который изготовил необходимые комплектующие. Нам же оставалось всё это соединить и покрасить. Согласитесь, особых навыков тут не требуется.
Елена Чернобаева:
– Навыков нет, но необходимая документация должна быть.
Ирина Пискун:
– У нас есть договор с этим «ипэшником», мы тщательно изучили отзывы о его работе, расценки – нас они устроили.
Александр Евсеенко:
– Но вы же понимаете, что если на этом кораблике с ребёнком произойдёт что-то серьёзное, сразу пойдут вопросы: кто строил, кто разрешал, с кем согласовывали. И самые благие намерения роли уже играть не будут.
Ирина Пискун:
– Да, но этот мастер вполне официально, как мы выяснили, работает по заказам от детских садов, школ по договору. Почему мы за собственные деньги не можем воспользоваться его услугами?
Хотя отчасти я с вами согласна, в определённой степени мы рискуем. Но опять же, пока будем всё утверждать и согласовывать, искать производителя, который каждый вкопанный столбик обложит кипой оправдательных бумаг, наши дети вырастут.
К слову говоря, до этого у нас во дворе находился вполне официально установленный коммунальниками теннисный стол, углы которого были отделаны металлом. Неужели он менее травмоопасен, чем деревянный кораблик, сделанный из экологически чистого материала?
Александр Евсеенко:
– Вот тут трудно не согласиться. Порой в наших дворах можно увидеть такое детское оборудование, что невольно задаёшься вопросом: это детский городок или полигон для тренировок спецназа?
Елена Чернобаева:
– Я бы как мама не сбрасывала со счетов и психологический фактор. Когда родители что-то делают для собственных детей, они делают с таким запасом прочности, который не даст ни один сертификат.
Ирина Пискун:
– Особенно если учесть, что многие виды оборудования, устанавливаемого на детских площадках до недавнего времени, изготавливались не на специализированных предприятиях, а в производственных цехах того же ЖКХ.
Александр Евсеенко:
– Ирина Николаевна, ни одно начинание, подобное вашему, не может обойтись без наличия инициативной, я бы сказал, гиперактивной личности. И даже группы активистов. Как их распознать?
Ирина Пискун:
– А никого распознавать не надо, сами найдутся. Просто надо отдавать себе отчёт – хватит ли сил идти до конца? Без команды единомышленников, готовых всегда поддержать, а то и заменить тебя, сделать это практически невозможно. Сам актив тоже может меняться, не только количественно, но и качественно. Все мы люди, кто-то может просто устать, кто-то не прыгнет выше головы. Например, когда надо было ходить по квартирам, убеждать жильцов, собирать деньги – это делали одни люди. Когда пришла пора практической реализации задуманного, кто-то отошёл в сторону, зато появились свои «организаторы производства». Нашлись у нас и свои художники, дизайнеры, столяры-плотники. И вот так потихонечку маховик набирал обороты.
Александр Евсеенко:
– Подозреваю, во многом благодаря вам. Но ещё несколько месяцев, и отпуск по уходу за ребёнком закончится. Уверены, что после выхода на работу останутся силы и на общественную деятельность?
Ирина Пискун:
– Думаю, да. Потому хотя бы, что выхода другого нет. В этом году нам вряд ли удастся осуществить всё задуманное, придётся доделывать в следующем. Мне как человеку эту кашу заварившему просто совесть не позволит бросить всё на полдороги. Но даже если так и произойдёт, сегодня на 100% уверена – замена мне, как и любому другому, найдётся.
