Осенним утром Ольманы тонут в тумане. В предрассветный час по сельским улицам тянется вереница автомобилей. Кряхтят мопеды. Велосипедисты, опережая друг друга, едут в одном направлении. Сразу за деревней раскинулись бескрайние Ольманские болота. Огромная клюквенная плантация. Сейчас ягодный сезон в разгаре. Полешуки ценят каждый день и час — за клюквой идут целыми семьями. Для многих из них сбор дикоросов — главный источник дохода.
Ветераны клюквенного промысла
Подруги Анна Гавриловна и Мария Яковлевна стоят у забора, наблюдают за суетой на сельских улицах. На двоих бабушкам почти 160 лет, за клюквой они давно не ходят, но в молодости окрестные болота знали, как собственные подворья.
— Люди на болоте бегали, как муравьи. Кого там только не было: старосельцы, дзержинцы, рубельцы, хотомельцы, — бабушки перечисляют жителей окрестных деревень. — Да и сейчас весь Столинский район к нам за ягодой едет. Посмотри, сколько машин. Больше, чем в городе!
За день профессиональный «клюквенник» может собрать около 40 килограммов ягод.
Фото: БЕЛТА
Подружки-пенсионерки обсуждают колебания цен на местной клюквенной бирже. Говорят, в начале сезона за килограмм ягод давали полтора рубля. Сейчас — в три раза больше. У старушек есть свое объяснение столь резкому изменению цены:
— В начале сезона за клюквой далеко ходить не надо. А теперь приходится идти всё дальше и дальше. Вот цена и растет. Да и работа эта тяжелая. Походи целый день по болоту, постой по колено в воде, а потом вынеси на себе 40 килограммов ягод — поймешь.
Анна Гавриловна вспоминает: когда-то о ней даже писала столинская районная газета. Приехали журналисты, спросили у местных жителей о передовиках клюквенного промысла — кто-то назвал Анну Гавриловну. Хотя собранными килограммами тут меряться не принято:
— Откуда мы знали, кто больше собирает, а кто меньше? Но почему-то назвали меня. Снимок в газете напечатали. Для внуков вырезку сохранила. Но больше меня в газету фотографировать не надо. Молодых лучше снимайте. Они по две тонны за сезон выносят.
«Где ещё столько заработаешь?»
Дорога к болоту разбита временем и жизнью. Весной или поздней осенью здесь проедешь с трудом. Даже сейчас, в сухую погоду, автомобили еле-еле переваливаются через ухабы. На импровизированной парковке перед болотом насчитал 13 машин. Кто-то высаживает пассажиров и уезжает. Но большинство сборщиков добираются в заказник на велосипедах и мотоциклах.
Алла и Виктор Петровцы в Ольманы приехали из Столина. Специально на время клюквенного сезона взяли отпуск, чтобы подзаработать. Сейчас деньги семье нужны особенно:
— Зарплаты у нас небольшие, а детей поднимать нужно. Старший сын только-только женился, младший поступил на платное. Сюда мы ездим пятый день. Пока, в принципе, довольны. Цена на ягоду держится хорошая — 4 рубля 40 копеек. Вчера мы на двоих собрали 34 килограмма. На руки получили 150 рублей. За один день очень неплохо.
Многие сборщики из Ольман к болоту добираются на велосипедах
С Аллой и Виктором идем по торфяной дороге. Путь предстоит неблизкий. В окрестностях деревни ловить нечего — здесь вся клюква уже собрана. С каждым днем в поисках ягод приходится уходить все дальше от Ольман.
Октябрьское солнце светит ярко, но почти не греет. Вокруг вязкая тишина и редкие деревья. Кое-где встречаются яркие пятнышки клюквы. Берем левее, шагаем друг за другом по едва заметной тропе. Алла рассказывает, что клюквенный бизнес привлекает многих:
— Из Столина в Ольманы даже ходят специальные маршрутки, которые привозят сборщиков. Билет стоит 3 рубля. От желающих отбоя нет. Это и понятно. При стремлении и хороших навыках за день можно собрать больше 30 килограммов. Моя знакомая уже выручила от продажи ягод около двух тысяч долларов. Где еще столько заработаешь? Но приходится не работать — пахать. Приезжаешь домой и падаешь в изнеможении. Местные к такому труду привыкли, а вот новичкам очень тяжело.
Здесь никто не ноет и не жалуется. Толку! Сейчас вот болото практически сухое, а идти непросто. Я стараюсь представить, каково это — пробиваться через заросли по колено в воде и с 30-килограммовым мешком на плечах…
Кое-где начинают проскакивать клюквенники. Алла с Виктором останавливаются, падают на колени, собирают все до последней ягодки. Стараюсь помочь, но сноровки не хватает. Литровая емкость набирается предательски медленно. У моих более опытных коллег дело продвигается гораздо быстрее. Опустошив одну делянку, они идут дальше в поисках следующей. А я возвращаюсь в Ольманы…
В Ольманах работает с десяток заготовителей. Каждый из них ежедневно скупает несколько тонн клюквы
Клюква — ягода выгодная
Во дворе Дмитрия Буяна пластиковой Фудзиямой возвышается гора из пустых ящиков. Он занимается заготовкой клюквы вместе с мамой и братом уже лет десять. Дмитрий приглашает в сарай. Показывает аккуратно составленную тару с ягодой. Она готова к отправке в Гомель. Там клюкву чистят, сортируют и продают на экспорт. Каждый день семья Дмитрия скупает у сборщиков до трех тонн ягод:
— Урожай отличный. За один месяц мы закупили около 60 тонн — это столько же, сколько за весь прошлый год. Только вот нынешний сезон открыли очень рано — сбор разрешили уже в конце августа. Ягода еще не созрела, а люди потянулись на болото. Поэтому цена и была такой низкой — всего полтора рубля. Несозревшая ягода никому не нужна. Вы бы купили на рынке зеленые яблоки или помидоры? То-то и оно. Нужно открывать клюквенный сезон хотя бы 5—10 сентября.
Но почему в такой урожайный год цена держится на высоком уровне? Дмитрий объясняет: хорошая ягода созрела не везде. Например, в России клюквы собирают мало, поэтому спрос на наши дикоросы высок. Пару недель назад за килограмм давали примерно 3,5 рубля, сейчас — на рубль больше. Люди пользуются моментом, стараются заработать. Дмитрий открывает блокнот, озвучивает цифры:
— Я записываю, сколько килограммов принял от каждого сборщика. Вот смотрите: 33 килограмма, 37, 29, 20, 36, 12, 15, 23, 14…
Рассказ прерывают гости. Два визитера просят предпринимателя одолжить семь рублей на выпивку. Вернуть обещают на днях:
— В субботу пойдем на болото, соберем клюкву, рассчитаемся. Ты ж знаешь, не подведем.
Дмитрий отсчитывает деньги, смеется:
— Мужики, ну постыдились бы брать в долг. Сезон в разгаре. Ягод полно. Два килограмма стоят девять рублей. Сходите, заработайте!
Мужики кивают, благодарят, спешно прощаются. Дмитрий продолжает читать записи:
— В пятницу одна молодая семья привезла 66 килограммов клюквы. Он собрал 38, она — 28. Я выплатил 270 рублей. У нас осенний день год кормит. Другой работы особо-то нет. В колхозе дела идут более-менее, но всех туда не возьмут. Деревня у нас большая…
Клюквенный сезон длится до тех пор, пока ягода не скроется под снегом. Дмитрий вспоминает: в прошлом году последнюю клюкву принял 30 декабря. А в январе, когда снег сошел, люди снова пошли на болото. Объемы по весне, конечно, не те, но заработать можно.
На часах 14.30. Дмитрий заводит свой бус Mercedes Sprinter, и мы едем на точку. Она находится возле дороги, которая ведет к болоту, — сборщики выносят ягоды и сразу же сдают их заготовителям. Дмитрий выставляет весы, раскладывает мешки, ждет первых клиентов. Рядом с нами паркуются еще двое заготовителей. То ли коллеги, то ли конкуренты.
— Здесь может закупаться любой желающий? — интересуюсь.
— Разумеется. При наличии необходимых документов. Только вот новичкам придется сложнее. У каждого из нас есть своя клиентская база. Выходит человек с болота — и мы знаем, чей он, кому он сдаст ягоду.
— А вы можете сговориться и диктовать свою цену?
— Это исключено. В Ольманах работают больше десятка заготовителей. Недалеко от нас есть еще несколько таких же выездных приемных пунктов. Люди просто отнесут клюкву туда. Мы и сами заинтересованы в том, чтобы цена была высокой: чем она выше, тем больше ягод приносят сборщики.
Оборот денег в клюквенном бизнесе подсчитать несложно. Если заготовителю удается скупить три тонны ягод в день, то сельчанам он выплачивает примерно 13,5 тысячи рублей…
Первые сборщики показались на горизонте в 15.45, хотя обычно «рабочий день» на болоте длится до 17.00—18.00. Ольга и Валентина закончили пораньше, чтобы забрать детей из детского сада. Дмитрий взвешивает содержимое мешков. Девушки собрали по 11 килограммов клюквы. Плюс-минус. Заработали по 50 рублей. Ольга знает, на что потратит эти деньги:
— Сейчас, пока ягоды много, нужно работать. Мы с мужем строим в Ольманах дом, поэтому каждая копейка на счету. Надеюсь, в этом году клюквенный сезон будет долгим, чтобы мы смогли поскорее исполнить нашу мечту…
«Комаровка» среди болот
Из Ольман я отправляюсь в другую «клюквенную» деревню — Теребличи. Между населенными пунктами без малого 80 километров.
Теребличи находятся на границе Брестской и Гомельской областей. Южнее — Украина. В магазине знакомлюсь с Виктором. Он живет в приграничной украинской деревушке. Месяц назад сменил привычное место жительства на экстремальное: вместе с двумя односельчанами поселился прямо на болоте. Мужики построили шалаш, знакомый тракторист привез буржуйку. Так и живут:
— Работы в привычном ее понимании у нас нет. А на клюкве можно заработать большие, по нашим меркам, деньги. Если не транжирить, то их хватит до следующей осени.
Только что Виктор сдал заготовителям 38 килограммов ягоды. В магазине купил хлеб, молоко, крупы и укатил на своем мотоцикле обратно на болото. Отправляюсь следом. Местные жители рассказали, что где-то там находится и местная «Комаровка» — стихийный рынок, на котором ежедневно заключаются сотни сделок между продавцами клюквы и ее покупателями.
Чтобы попасть на «Комаровку», нужно преодолеть два деревянных моста. У первого из них я остановился, чтобы визуально оценить надежность конструкции. Все страхи и сомнения развеял бортовой «Урал». Грузовик лихо промчался по мосту. В кузове — пара десятков человек. Это сборщики, которые возвращаются с болота.
На стихийном рынке многолюдно. Похоже, покупатели и продавцы хорошо знают друг друга. Я то и дело ловлю на себе косые взгляды. Вдоль дороги стоит несколько микроавтобусов и легковушек. Это заготовители. К ним подъезжают грузовики. В каждой машине — от 15 до 30 человек разного возраста. Сборщики выбираются из кузовов, выстраиваются в очереди, сдают ягоды, получают деньги. За один килограмм ягод здесь платят больше, чем в Ольманах, — 4 рубля 80 копеек. Затем сборщики снова залезают в грузовики и возвращаются в деревню. Стоимость проезда в такой «маршрутке» — от 5 до 8 рублей. В зависимости от удаленности болота.
— Дорога неблизкая, — вздыхает женщина в цветастом платке. — К дальнему болоту нужно ехать около трех часов. Потом еще километра три идти пешком по колено в воде. Бывало, не успеешь глазом моргнуть, а уже провалился по шею. Но самое сложное — это вынести собранную клюкву. Хотя люди у нас к этой работе привыкшие. Вон моей соседке 85 лет, а она еще 25 килограммов соберет, вытянет и не вспотеет. Свою пенсию за три-четыре дня заработает. Хотя такой труд на пользу не идет. Тут у многих есть заболевания спины, суставов. Я вот даже ношу специальный пояс… А вы ягоду покупаете или как?
— Пока прицениваюсь.
Женщина оказалась щедрой на советы:
— Главное, чтобы ягода была сухой. Влажная — значит, лежалая. Ее, скорее всего, из воды достали. И лучше покупай клюкву, которую собирают не «машинками», а вручную. Она будет и чище, и целее.
Собеседница говорит, что сегодня успела собрать 22 килограмма. Вчера — 23, позавчера — 36. В последние дни из-за утренних заморозков работать стало сложнее. А если погода хорошая и настрой подходящий, можно и все 40 собрать. Мне интересно, как хрупкая женщина может вынести на себе 40-килограммовый мешок? Есть способ:
— С нами на болото ездят помощники — местные мужики. Они и помогают выносить ягоду. Кто-то берет за свои услуги бутылку водки или блок сигарет, а кто-то — 10 рублей за мешок. Тут уж как договоришься. Вынесет он пять мешков — заработает 50 рублей. Но сам понимаешь, какой это труд…
Чтобы доехать от Теребличей до болота, нужно преодолеть несколько километров и два деревянных моста
Uber и Booking.com по-полесски
На клюкве в этих краях, кажется, зарабатывают все. Жители Теребличей сдают приезжим жилье. Цена вопроса — 100 рублей в месяц или 3—5 рублей в сутки. Водители грузовиков тоже в плюсе: если один билет стоит 5 рублей, а в кузов набивается от 20 до 40 человек, то дневной заработок получается впечатляющим. Правда, и расход топлива у «Уралов» и ЗИЛов немаленький. Еще одна статья расходов — штрафы. Сотрудники ГАИ периодически приезжают в деревню, проверяют правила перевозки пассажиров, наказывают нарушителей, но грузовиков на сельских улицах меньше не становится.
— Сюда приходят по две-три машины из всех окрестных деревень, — рассказывает сборщица ягод Ирина. — Вот эта — из Теребличей, соседняя — из Велемичей, та — из Ремля. Приезжают грузовики из Луток, Оздамичей, Ольгомля, Малешева, Коротичей. Зарабатывать всем нужно.
Ирина родилась и выросла в Теребличах. На болото за клюквой ходит с шести лет. Полгода назад она устроилась на одно из минских предприятий подсобным рабочим. На руки получает около 600 рублей в месяц. На время клюквенного сезона взяла отпуск за свой счет. Рассчитывает хорошо заработать:
— В прошлом году я начала ходить на болото 9 сентября, а закончила — 19 января. Но каждый день собирать ягоду не получалось — то пожары, то военные учения. За сезон заработала 5500 рублей. Надеюсь, сейчас прибыль будет больше. За эти деньги квартиру, разумеется, не купишь. Но сделать ремонт, оплатить учебу детей, что-то отложить — вполне можно. Моя 12-летняя дочка, например, за деньги, заработанные на чернике, купила себе хороший велосипед. Сейчас собирает на новый смартфон. Беру ее с собой на болото по субботам. 15 килограммов клюквы она может собрать запросто.
Ирина рассказывает, что в болоте водятся гадюки, живут тут лоси, олени, дикие кабаны. Звериные тропы сборщики стараются обходить стороной. А еще здесь действует железное правило: пока все не соберутся у машины, никто не уезжает. Потерялся человек — идут искать. И всегда находят. Ирина смеется:
— Так у нас в каждой машине есть Сусанины! Мы это болото знаем как свои пять пальцев. Считай, вся жизнь здесь прошла…
Полная перепечатка текста и фотографий запрещена. Частичное цитирование разрешено при наличии гиперссылки на первоисточник.
