Пропажа 47 тысяч бутылок водки: Гомельский ликеро-водочный завод предъявил иск к трем бывшим работницам на 263 000 рублей. Подробности

Пропажа 47 тысяч бутылок водки: Гомельский ликеро-водочный завод предъявил иск к трем бывшим работницам на 263 000 рублей. Подробности

26.11.2018 в 19:59
Наталья Старченко, "Правда Гомель"

21 ноября прошлого года во время инвентаризации на Гомельском ликеро-водочном заводе «Радамир» была обнаружена грандиозная недостача. Со склада пропало невероятное количество продукции — 47 тысяч 348 бутылок водки на общую сумму более 260 тысяч рублей. За год это дело обросло большим количеством слухов и домыслов, особенно в интернете. Чтобы прояснить ситуацию, на вопросы журналиста «Гомельскай праўды» согласился ответить генеральный директор предприятия Андрей ДЕМИДОВЕЦ.

Фото носит иллюстративный характер

Исчезла, пропала, испарилась

— Давайте начнем с самого начала. Почему 21 ноября прошлого года на заводском складе было решено провести инвентаризацию? Поступали какие-то жалобы, возникали подозрения, что там что-то может быть нечисто?

— Я в должности генерального директора нахожусь полтора месяца, но ситуацию эту знаю. Могу сказать: никаких подозрений ни у кого не было. Инвентаризации на заводе проводятся каждый месяц. Кон­кретно та, ноябрьская, была связана с тем, что производилась реорганизация. Раньше наше предприятие арендовало несколько складов в разных местах по всему городу. Затем продукция стала активно реализовываться, и необходимость в большом количестве арендуемых площадей отпала. Мы обзавелись одним собственным складом на улице Войсковой. Через какое-то время было принято решение присоединить к нему еще и прилегающую территорию. Последовали изменения в штатном расписании. Решили, что новый заведующий складом будет заниматься всеми вопросами, в том числе хозяйственными и строительными, а предыдущая пойдет к нему заместителем. Для того, чтобы передать дела, и проводилась инвентаризация. А что она показала, уже ни для кого не секрет.

— Да, но если проверки проводятся так часто, то возникает закономерный вопрос: как за один месяц из-под носа администрации могло исчезнуть такое количество бутылок водки?

— Это не установлено. По факту выявленной недостачи предприятие сразу же обратилось в правоохранительные органы. Было возбуждено уголовное дело. Однако следствие распутало лишь маленькую толику этого криминального клубка. То, что удалось доказать, выделили в отдельное производство. Обвинение предъявили заведующей складом и заведующей фирменным магазином. 13 сентября этого года суд Советского района Гомеля признал их виновными в хищении путем злоупотребления служебными полномочиями, совершенном группой лиц по предварительному сговору. Завскладом назначили два с половиной года ограничения свободы без направления в исправительное учреждение открытого типа, а завмагазином — два года домашней «химии». Обеим присужден штраф, они лишены права занимать определенные должности сроком на пять лет. Из этого уголовного дела на оставшуюся сумму недостачи выделено другое дело. Однако его расследование приостановлено ввиду неустановления лиц, подлежащих привлечению в качестве обвиняемых. Есть предположение, что хищения со складов продолжались на протяжении лет пяти. В 2013 году в стране наблюдалось перепроизводство алкоголя. Склады Гомельского ликеро-водочного завода были забиты продукцией. Значит, как оказалось, была возможность скрыть недостачи.

Пока к 2017 году предприятие не распродало продукцию и не пришло к одному собственному складу. И вот там уже был налажен четкий учет. А в те времена, представьте, запас готовой продукции превышал трехмесячный объем производства. Сегодня, для сравнения, на складе всего 70% от месячного выпуска. Почти в пять раз меньше, чем четыре года назад.

— Сами обвиняемые на этот счет что-то поясняли?

— Заведующая складом утверждала, что недостача уже была, когда она в 2010 году устроилась к нам на работу. Но вы поймите, эта версия не выдерживает никакой критики. Никто не будет добровольно брать на себя «чужую» недостачу, ведь придется самому за нее отвечать.

— Понятно, а предыдущий директор завода могла заподозрить что-то неладное?

— Нет, конечно. Директор же не будет самостоятельно пересчитывать бутылки. Для этого есть соответствующие специалисты. Все инвентаризации проводятся комиссиями, в них могут входить бухгалтеры, экономисты, кладовщики, инженеры и так далее. Эти люди подписывали документы, что всё на месте, и предоставляли их руководителю. Какие у нее были основания не доверять такому количеству специалистов? Они же за свою работу зарплату получали, несли ответственность. Возможно, в тот момент инвентаризационные комиссии довольно формально подходили к своим обязанностям. Они полагались на честность тех же сотрудников склада, которые, видимо, фальсифицировали данные.

Кладовщицы, грузчики

— На 29 ноября назначено предварительное слушание по иску ликеро-водочного завода к трем бывшим работницам предприятия о возмещении материального ущерба по факту той самой грандиозной недостачи. Кто эти работницы и почему иск предъявляется именно к ним?

— Речь о бывшей заведующей складом и двух кладовщицах. Заведующая уволена с предприятия по статье, кладовщицы — по соглашению сторон, так что они наши бывшие работницы. Почему иск предъявлен именно к ним? Принимая склад, эти люди брали на себя материальную ответственность за сохранность его содержимого. Это входило в их должностные обязанности, за что они получали зарплату. При приемке склада ни одна из них не заявила о каких-либо недостачах.

— Хорошо, но вы ведь сами сказали, что следствие не дало ответы на все вопросы, многие повисли в воздухе. А 130 тысяч долларов в эквиваленте, которые заявлены в иске, мягко говоря, не маленькая сумма.

— Действительно, сегодня следствие не смогло документально найти: когда, кто и каким образом был причастен к пропаже продукции на вот такую внушительную сумму. Расследование уголовного дела приостановили. Но остался ущерб заводу, и он не возмещен. Более того, истекает годичный срок, в течение которого такой иск может быть предъявлен. Поэтому предприятие как юридическое лицо обязано принять меры к материально ответственным лицам. По должностным инструкциям таковыми являлись заведующая складом и две кладовщицы. У них в контрактах это прописано. И это не поиск крайних. Любой сотрудник склада в мире, устраиваясь на работу, знает, что в случае недостачи будет нести материальную ответственность. Однако если уж правоохранительные органы не завершили расследование, то мы сами точно не берем на себя ответственность делать какие-то выводы. Может быть, эти женщины не виноваты. А может быть, наоборот, виноваты именно они. А может, виноваты не только они одни. Мы не знаем. И предъявляя этот иск, мы полагаемся на суд, что он установит истину и вынесет законное решение.

— То есть вы не жаждете крови именно этих работниц?

— Разумеется, нет. Просто мы как должностные лица обязаны подать иск в суд. Если бы этого не сделали, это выглядело бы более чем странно. Получается, мы бы не соблюдали интересы своего же предприятия.

— В начале года была информация о том, что по факту все той же недостачи завод лишил премии грузчиков. Правда, потом это решение отменено. Но выглядит так, будто крайних всё же искали.

— Так думать могут только люди, толком ничего не знающие об этом факте. С грузчиками был заключен договор о коллективной материальной ответственности. То есть если выявляется недостача и виновные добровольно ее не возмещают, то сумма распределяется поровну на всех. Прежнее руководство завода приняло решение просто лишить их премий. Затем появилась информация, что грузчики обратились в профсоюз РЭП и там якобы отстояли их права, заставив вернуть премии. Так вот это неправда. Эта непонятная организация здесь абсолютно ни при чем. Кто бы ее вообще слушал. К руководству предприятия официально обратилось областное объединение профсоюзов. За работников заступилось государство. Убедили пожалеть грузчиков: мол, это простые работяги, и доподлинно неизвестно, имели они отношение к недостаче или нет. Скажу честно: если бы я тогда возглавлял завод, то на попятную бы не пошел. Знаете, почему в армии дисциплина железная? Потому что там есть принцип коллективной ответственности: один провинился, вся рота в ответе. А так, может, на чьих-то глазах «испарялась» продукция, но никто об этом не заявил. Для меня очень важен вопрос ответственности сотрудников за то, что происходит на их участке работы.

— В связи с иском к кладовщицам в интернете очень много таких комментариев: дескать, руководство ликерки перегибает палку. Как прокомментируете?

— Речь идет о конкретных должностных лицах. Одна из них, напомню, привлечена к уголовной ответственности по факту хищения. Две другие — кладовщицы — так же, как и заведующая складом, подписывали договор о коллективной материальной ответственности. Они не могли не знать о том, что пропадает водка. В их обязанности входило пересчитывать всё на складах в конце каждой смены, они вели учет. И потом, нужно понимать, если суд все же примет решение в их пользу, то тогда, возможно, нанесенный ущерб ляжет на само предприятие.

Гласность и контроль

— Гомельский ликеро-водочный завод вы возглавили совсем недавно. Не пугало, что за предприятием тянется такой шлейф — имиджевый и материальный ущерб, негативные отклики в СМИ и интернете?

— Нет. До этого я работал генеральным директором «Гомельоблпрома» и в этом качестве курировал «Радамир». Так что о ситуации знаю. Но я, наоборот, сторонник того, чтобы как можно шире предать огласке эту историю. Чтобы люди ничего не додумывали, а увидели реальную картину. Более того, считаю, что подобная гласность поможет устранить многие проблемы предприятия, чтобы дальше оно могло работать спокойно. Может быть, и люди поймут и сделают выводы, что воровать нельзя. Это рано или поздно вылезет.

— Думаете, чужой пример хоть на кого-то подействует?

— Я понимаю: сколько волка ни корми, он всё равно в лес смотрит. Но вместе с тем людей надо приучать к порядку. Сегодня у нас на заводе хорошая зарплата. За январь — октябрь средняя составила 980 рублей. У нас престижно работать. И обидно за эту историю. Вы знаете, осужденные заведующая складом и заведующая фирменным магазином были одними из лучших работниц завода. Им доверяли. Они активно участвовали во всех общественных мероприятиях, были исполнительными, пользовались уважением в коллективе. Когда им предъявили обвинение, все были в шоке. Однако, как говорится, сколько веревочке ни виться… Хотелось, чтобы все это понимали.

— Какие-то дополнительные меры приняты на заводе в связи с тем, что образовалась такая недостача? Я имею в виду в плане контроля, профилактики.

— В течение года выстраивалась система безопасности. Сегодня уже даже в кабинете директора есть видеонаблюдение. Усилены меры в части учета продукции, ее хранения. И, конечно, проводятся встречи с коллективом, даются разъяснения на все интересующие вопросы. Остается только добросовест­но выполнять свои обязанности.

Метки:

Обсуждение