Где-то в дремучем лесу под Гомелем стояла ракетная часть. Со всей полагающейся инфраструктурой: ядерными боеголовками, дембельскими альбомами и шпионами НАТО, марширующими строем по периметру. Каждый вечер дежурный сдавал все это добро по описи следующему дежурному… А однажды утром шпионы пришли на работу — и не поняли. Вместо могучих стратегических ракетчиков на объекте копошились гражданские. Некоторые — да, с ракетками (для настольного тенниса). И висела табличка «Психиатрическая больница». Это был лучший пранк 1976 года.

Забытая больница

Ладно, на самом деле, конечно, больные появились здесь не мгновенно после ухода военных.

Сейчас мало кто знает, что у Гомеля когда-то имелось больше одной психиатрической больницы. Про первую, ныне действующую, все в курсе, она в Новобелицком районе. Было даже устойчивое выражение «уехать в Березки» — по названию пригородного населенного пункта. Старожилы, если напрягутся, припомнят также жаргонный термин «Новобелицкий „Артек“».

Но существовала и Гомельская областная психиатрическая больница №2, о которой знали поменьше. Располагалась она в глухом лесу неподалеку от деревни Борщевка Речицкого района.

Это тихое учреждение перестало существовать относительно недавно — скоропостижно, почти не оставив о себе памяти. Еще в начале века здесь кипела жизнь. А потом внезапно больница схлопнулась, будто и не было. Снимались, похоже, спешно — бросая здания, наглядную агитацию, какие-то склянки, подписанные больничные, кухонный инвентарь.

Но если копнуть глубже, то выяснится, что до больницы на этом месте тоже была очень неплохая жизнь. Тут располагались военные с ядерными ракетами.

А еще раньше, до ракетчиков, какой-то разгильдяй-гитлеровец потерял шанцевый инструмент из танкового набора…

Получается совсем уж интересно.

Особо уточним: это не модный распиаренный «Гомель-30». Про эту огромную территорию пока мало кто знает. Расположена она буквально под носом, минутах в двадцати езды от Гомеля. Но случайно сюда не попадешь. А станешь искать специально — все равно не попадешь, просто сгинешь. Естественно, отправляемся смотреть.

Рыси — достали…

Территория обнесена вполне современным забором (местами — старой «колючкой» из военного наследства). Через щель видна вечная бетонка из семидесятых, которая переживет нас всех.

Ограда обильно украшена угрозами.

Из-за ворот, почуяв нас, принимаются голосить псы. Вскоре на вездеходе приезжает и хозяин объекта.

Игорь когда-то выкупил бывшую больницу вместе с потрохами, чтобы заниматься тут деревообработкой. Делает какие-то эксклюзивные штуки из дуба по спецзаказам, горя не знает. Производство располагается в одном из множества корпусов, но почти все остальные пустуют.

— Вы напишите, что сдаю площади в аренду по самой низкой в мире цене, — просит Игорь. — Максимум рубль за «квадрат». Место отличное, Гомель и Речица рядом, коммуникации есть — только рубильник включить. Под производство — самое то.

Написали.

По пятам за хозяином повсюду следует выводок разнокалиберных псов и котов. Тут им благодать и раздолье.

Если не брать в расчет хищников, которые периодически сокращают поголовье: то лиса бестолкового котенка утащит, то волк кого-нибудь сожрет, то рысь. Игорь говорит, рысей, кстати, становится все больше. Уж всех косуль съели, на порог зимой приходят, хоть ты их корми.

Коты слушают невнимательно, жизнь их накажет. Зато псы — Чип и Дейл — согласно кивают: да, есть проблема, рыси достали, необходимы какие-то меры со стороны государства.

— Это они сейчас добрые, потому что я рядом, — объясняет благодушный вид питомцев Игорь. — А вообще, нормально территорию защищают.

Защищать надо, потому что все еще находятся желающие что-нибудь разобрать, отломать, аккуратненько вынуть на этой территории в 19 гектаров.

Кстати, у объекта был промежуток времени, когда он никому толком не принадлежал, сразу после закрытия больницы. Эвакуировалась она в 2003-м, на торги ее выставили в 2005-м. Больше года шла ожесточенная возня: хозяйственные люди выдирали кабели, выкорчевывали бетонные плиты, резали металл, снимали все, что снимается. Порой это требовало поистине титанических усилий и большого инженерного таланта. Позже мы посмотрим на восхитительные результаты деятельности мародеров.

Больничная эпоха

Начнем экскурсию с новейших времен, постепенно скатываясь в более мрачные глубины.

От больницы миру остались корпуса, которые были построены уже после ухода военных. Но и прежние здания — штаб, офицерские общежития, прочие постройки — тоже пригодились медикам под лечебные и административные надобности.

Нынче приемным покоем заведует истеричная курица.

Постепенно и персонал, и больные перестали вспоминать, что здесь было раньше. А если кто и рассказывал, так уже сам себе не особо верил. Ну правда, как можно поверить, что прямо за углом стояли стратегические ракеты с ядерными боеголовками, только и ждущие команды от «Скайнета», чтобы уничтожить мир, пока этого не сделал враг?

Идем мимо какого-то монумента — такие любили (и любят) ставить в военных частях, чтобы бойцы сильнее любили Родину. Прочитать, что на нем написано, уже невозможно: поверх чего-то ракетно-стратегического нарисовали что-то терапевтическое. Но тоже явно хорошее, пробуждающее желание отдать жизнь.

Внутри построек — следы поспешного бегства.

В одном из помещений валяется богатый стенд с фотоисторией больницы. Жаль, сейчас он никому не нужен. Хотя наверняка еще живы некоторые люди с этих снимков.

Судя по фотокарточкам, здесь применялись прогрессивные методики.

Значительную часть пациентов этой больницы составляли алкоголики и наркоманы. Это отражалось в наглядной агитации.

В актовом зале психбольницы уже много лет идут выборы.

На сцене — лыжа с креплениями для трех ног. Культмассовая работа была на высоте.

В углу сцены замечаем неприметную дверцу. Когда подсвечиваем мрак за ней, внезапно попадаем в некую ретроспективу ушедшей эпохи.

— Ого, я и не знал, что здесь такое, — вместе с нами удивляется Игорь.

Возможно, это не последнее открытие: уж больно обширная территория. Копни — еще и нефть найдется…

— Так нашли ж нефть!— внезапно сообщает Игорь. — Только потом оказалось, что это вода.

В темноте прячутся плакаты, по которым можно проследить, как разваливалась наша прошлая страна.

«Среди социальных задач нет более важной, чем забота о здоровье советских людей» — чье изречение? Правильно, Брежнева. Под фанерным щитом с этим мемом, в нижних слоях наглядной агитации откапываем тяжеленный гипсовый барельеф Ленина. Возможно, достался еще от военных. Ждет своего часа.

Кое-как выбираемся из этого средневековья, хотя оно не отпускает, цепляется за ноги. Вообще, место тут удивительно красивое и спокойное. Лучше не придумаешь для душевного выздоровления.

Столовая, туалеты, палаты — можно сравнивать, что изменилось в больницах с начала 2000-х.

В одном из бронированных помещений обнаруживаем собственную больничную телефонную станцию. Каким-то чудом сюда не прорвались мародеры.

Глядя на эту красоту, создатели современных аппаратов могут только в бессильной ярости кусать на себе волосы и рвать локти. Ничего изящнее создать уже невозможно, распускайте дизайнеров.

Эпоха ракет

Ныряем глубже.

По части иронии еще никто не переплюнул военных, у них самые убойные розыгрыши. Вражеские агенты, обнаружив на месте вооруженных до зубов ракетчиков психбольницу, не могли не оценить уровень сарказма. (Где-то, путешествуя пешком под стол, споткнулся о половик Пелевин.)

Игорь везет нас куда-то в дебри, Чип и Дейл скачут следом. Среди деревьев виднеются странные постройки.

По всей видимости, здесь хранились боеголовки. Когда заходим в ангар, в проеме появляется здоровенный крылатый силуэт и скрывается лесу. Игорь объясняет, что тут живет филин, мы помешали ему спать. Теперь до темноты будет сидеть и недовольно бубнить где-то в зарослях.

Есть любопытный эффект, которого сумели добиться военные, но долгое время не могли повторить советские аграрии.

Игорь утверждает, что в этом помещении круглый год +5 градусов и нет сырости. Можно хранить картошку.

В этом ангаре сохранились ворота характерной выпуклой формы, хотя тяжеленную бронированную дверь все же стащили.

— А вот стрелял уже кто-то по воротам. Краску поцарапал.

Многотонные створки ходят на петлях легко и бесшумно, достаточно толкнуть пальцем. Как известно, ракетчики потому такие крутые, что у них был волшебный солидол.

Тут и там разбросаны башенки, в которых сидела охрана. Для этих бойцов путей отхода не предусмотрено, надо стоять до конца.

«Карточка огня амбразуры №5»

Площадка для пусков никогда не использовалась по прямому назначению, иначе вы бы это не читали.

Под ногами у нас толстый слой мягкого мха, но под ним гладкий твердый бетон. Зарастают зеленью остатки беседки — там в перерывах между уничтожением человечества курили отважные ракетчики.

А в таких бункерах они должны были укрываться во время пуска.

Многотонные огромные ворота у большинства ангаров отсутствуют: сперли. Это именно тот инженерный подвиг неизвестных мародеров, который мы упоминали выше. Чтобы их вывезти или хотя бы разрезать, надо много самоотверженности.

Надписи, характерные для военных объектов, похоже, стирали целенаправленно. Тут никаких «Воин, отправь естественные надобности!», «Духи, вешайтесь», «ДМБ 75» и подобной казарменной лирики. Только изредка попадаются некие производственные мудрости.

— Вам бы сюда экскурсии водить… — нам кажется, что среди иностранных любителей холодной войны этот аттракцион пользовался бы спросом.

— Могу, — готов к такому повороту хозяин территории. — Будут желающие — организуем.

Вообще-то, история этого места явно простирается в прошлое дальше момента, когда тут завелись ядерные ракеты. Что было до них? А никого не осталось, кто помнит.

Игорь вертит в руках хорошо сохранившийся топор, на котором угадывается логотип Третьего рейха. Откопал где-то тут, у штаба.

Такой инструмент мог быть в инвентаре танка или бронемашины. Вот, потерялся, фельдфебель до сих пор списать не может. Слава богу, нашелся.

Перепечатка текста и фотографий Onliner без разрешения редакции запрещена. nak@onliner.by