Новости о том, что мужчина (муж, сожитель, новый знакомый) избивает женщину, появляются в сводках средств массовой информации почти каждую неделю. Одни резонансные, другие не очень. Но их всех объединяет одно – демонстрация крайней жестокости к прекрасной половине человечества. К сожалению, треть, если не половина, таких случаев остается за кадром, потому что жертвы домашнего насилия предпочитают не выносить их на всеобщее обозрение. Но Татьяна Кондратенко твердо решила не замалчивать проблему. Она почти три года терпела унижения, избиения и самое настоящее скотское отношение бывшего супруга и хочет, чтобы другие женщины узнали ее историю и не совершали тех же ошибок. Об этом читайте в материале журналиста «Гомельскай праўды».
Татьяна КОНДРАТЕНКО: «Я не боюсь назвать себя и показать свое лицо, так как хочу, чтобы женщины, которые терпят домашних тиранов, знали: за свои жизнь, тело и даже душу нужно бороться. Терпеть ради иллюзии счастливой семьи, детей, общественного мнения – это не выход, а самообман и мазохизм».
Начало отношений было как у всех
Минчанка Татьяна и гомельчанин Алексей познакомились в нашем областном центре на почте, где женщина работала исполняющим обязанности заместителя начальника отделения связи. Девять лет назад молодой человек пришел отправить факс, увидел Таню и решил познакомиться. Парень ей понравился – высокий, красивый. Так что пара начала встречаться, вскоре перебрались в столицу, где у девушки была четырехкомнатная квартира, доставшаяся ей в наследство от отца. В Минске жила и ее мама, которая очень тяжело переживала смерть супруга.
Жизнь в столице поначалу складывалась как у всех: конфетно-букетный период, несерьезные бытовые ссоры. Татьяна вспоминает, что у нее перед глазами стоял образец идеальной семьи – отец и мать, которые жили душа в душу и не представляли своей жизни без семейного очага. К слову, этой аксиоме учили и дочерей (у Татьяны есть сестра – прим. автора): непременно нужно выйти замуж, чтобы быть счастливой, уметь справляться с бытовыми делами, обязательно стать матерью. Наверное, такая житейская ориентировка и повлияла на все принимаемые тогда и в будущем решения.
В 2012 году 26-летняя минчанка забеременела. Вынашивание протекало сложно – диагностировали тромбоэмболию легочных ветвей. Роды тоже были трудными. В целом в больнице она провела не один месяц. За это время возлюбленный ни разу не навестил и первое время даже не видел ребенка.
– Серьезные скандалы начались, когда сыну было два месяца. Алексей заявил, что за две недели ему все надоело, он не высыпается и устает. В один прекрасный день прозвучала фраза «Отпусти меня погулять». Я отпустила, потому что уже сама не могла терпеть такие выходки, – вспоминает Татьяна. – В тот день он нанес себе на шею какой-то одеколон и взял на руки младенца. Ночью Сереже стало плохо, и в областной инфекционной больнице, куда нас отвезли, сказали, что у ребенка от резкого запаха обожжены верхние дыхательные пути. При этом на звонки в ту ночь и ближайшие двое суток Леша не отвечал. Как я узнала позже от друзей из Гомеля – был с любовницами. Вернулась из больницы домой, собрала его вещи и выставила в тамбур. Когда пришел, я ему сказала, что он от нас уходит. А еще спросила, чего ему не хватает в отношениях. Дословно он ответил так: «Вот у тебя ноги небритые». Оригинальная претензия, учитывая, что я столько времени в больницах провела, а дома мне никто не помогал заботиться о малыше.
Со стороны – обычная семья
Алексей ушел, пообещав вернуться на следующий день. А ночью позвонил из милиции, сказал, что его забрали: подрался в стриптиз-баре и с другом украл у незнакомца телефон. Из СИЗО писал письма, что раскаивается, любит и мечтает о полноценной семье. Но Татьяна не отвечала, решив закончить эти отношения.
К сожалению, в это время у нее умерла мама. Девушка осталась без родных и поддержки. Из-за паники и страха, как одной растить ребенка, она решает вновь сойтись с Алексеем. Наняла адвоката, носила передачи в тюрьму… В общем, делала все, чтобы быстрее увидеть на свободе отца своего сына. Счастливое воссоединение случилось, когда ребенку было семь месяцев. Расписались спустя два года, кстати, тоже из-за страха: Татьяна попала в больницу и сильно переживала, что если с ней что-то случится, то ребенок может остаться один. К тому же замужество решило бы много проблем с оформлением документов.
Мальчик стоял на коленях и умолял папу не убивать маму
Жизнь кардинально изменилась, когда девушка по настоянию мужа решила продать квартиру в Минске и переехать в Гомель. За эту идею, кстати, ратовала и свекровь, которая при каждом удобном случае намекала, что неплохо бы ребенку запомнить хотя бы одну бабушку.
В скором времени муж стал методично требовать отдать ему все деньги за квартиру, аргументируя тем, что ему нужно с друзьями погулять, в бизнес вложиться, хотя по факту подрабатывал то монтажником, то строителем. Моральное давление стало невыносимым, и Татьяна уже готова была отдать всю сумму, лишь бы жить спокойно. Впрочем, средства сами вскоре «испарились», когда сын Сергей попал в больницу с воспалением легких, и однушка, в которой ютилась молодая семья, пустовала.
Новая волна скандалов стартовала, когда Алексей решил искать работу в Москве. Дескать, здесь не может реализовать себя. На тот момент минчанка уже работала директором гомельской фирмы, так что ей, благодаря своим связям, удалось трудоустроить супруга водителем в российской столице. Но скоро от небезразличных знакомых подоспела новая порция безапелляционных доказательств того, что у мужа появилась очередная любовница. Да ловелас и сам этого не отрицал: регулярно он и его новая пассия высылали Татьяне фото интимного содержания, грубили, глумились, требовали денег.
Вместо того чтобы окончательно завершить отношения с изменщиком, Татьяна вновь подумала о благополучии сына. Поэтому продолжила жить с уже чужим человеком, чьи ругательства и оскорбления становились все изощреннее. «Ты кто такая?», «Чушка, посмотри на себя!», «Рот закрой!», «Ты – вонючий директор» – и это лишь верхушка айсберга.
– Он жил в Москве фактически за мой счет: я снимала ему квартиру, он катался на машине, которую я купила, за мои же деньги содержал свою молодуху, – поделилась жительница областного центра. – 28 декабря 2018 года мое терпение просто лопнуло, и во время ссоры я впервые решила постоять за себя и спросила, кто он такой, чтобы так со мной обращаться. Тогда Алексей ударил меня по лицу, а потом повалил на пол и продолжил бить ногами. При этом повторял: «Очнись, ты не на работе, чтобы мне здесь командовать».
Побои на этом не закончились. Рукоприкладство повторилось через шесть дней, потом через девять и так продолжалось более трех месяцев. В ход шли не только руки и ноги, но и угрозы расправы ножом. Истязания были как в квартире, так и в общественных местах. Например, на парковке у одного из гомельских гипермаркетов. Поводы весьма банальные – не так посмотрела, не так сделала, не так выглядела. Чтобы коллеги по работе и соседи не видели синяки, Татьяна во время побоев закрывала лицо руками и подушками. Пропущенные удары приходилось маскировать косметикой.
– После первого избиения был двойной шок: муж поднял руку, и я впервые заступилась за себя, – продолжила девушка. – Не могла поверить, что такое произошло. Начала убеждать себя, что сама виновата, не надо было вообще ничего говорить. Потом подумала: а что не так ответила? Разве неправильно, что мне не нравятся унижения и я на это указываю обидчику?
Тогда Татьяна заявление в милицию на мужа не писала, просто побоялась. Затем написала, но вскоре забрала. Правоохранителям объяснила, что с супругом помирилась. Замкнутый круг – побои, заявления, страх – мог бы продолжаться долго, если бы не одно событие. Алексей начал избивать ее в прихожей на глазах у сына. Увидев это, шестилетний мальчик оцепенел, упал на колени и попросил папу не убивать маму. Тогда-то Татьяна и поняла, что если так продолжится, то Сережа может вырасти таким же домашним тираном, как и его отец. Женщина решила изо всех сил бороться, чтобы истязатель понес ответственность.
Так Татьяна выглядела после очередного избиения
Итогом ее борьбы стало два уголовных дела, которые с разницей в месяц Гомельский городской отдел Следственного комитета возбудил в отношении Алексея из-за истязаний. Они были объединены в одно производство, которое длилось около полугода из-за того, что гомельчанин скрывался в Москве. Когда его нашли, он приехал в областной центр и написал заявление, в котором хотя свою вину и не признавал, просил применить к нему акт амнистии. В связи с чем было выдано постановление о прекращении уголовного преследования и предварительного расследования по уголовному делу, а Алексея освободили от уголовной ответственности.
– Я была так зла, что он не понес никакого наказания. А он сиял от счастья и говорил: «Ну и чего ты добилась? Пока ты моя жена, мне ничего не будет», – рассказывает Татьяна. – На развод я подала летом 2019-го, к тому времени мы уже не жили вместе. Когда дошла очередь делить имущество, этот человек указал в документах всю дорогостоящую технику и мебель, которая находилась в квартире. Но в конце сделал приписку – согласен все мне оставить, если ему выделят автомобиль. Поскольку я хотела быстрее развестись, согласилась.
Была так зла, что муж остался безнаказанным, а он сиял от счастья и говорил: пока я его жена, ему ничего не будет
Желание наказать истязателя за причиненные обиду и унижения никуда не пропало – Татьяна через суд потребовала компенсацию в 20 тысяч рублей за причиненный моральный вред. На судебные заседания ответчик не явился, лишь прислал письмо, в котором дал согласие на рассмотрение дела без него, с иском не согласился и готов был заплатить лишь 50 рублей. «Эти слова стали для меня словно пощечина. Это он посчитал, что каждое избиение стоит 1–2 рубля?» – добавила собеседница. В начале июня 2020 года справедливость все-таки восторжествовала – суд Центрального района Гомеля удовлетворил иск полностью.
А кто такая «животное»?
– Не знаю, что я делала в этих отношениях. Как говорится, глаза видели, что руки брали. Наверное, была как будто в тумане. Есть семья, муж, сын – вот, смотрите, у меня же все в порядке, – рассуждает Татьяна. – А на самом деле было хорошо, когда я выходила из дома на работу и превращалась в совершенно другого человека, с которым люди нормально общались, не оскорбляли, не били, говорили комплименты, хвалили.
Помню, когда все-таки осознала, что буквально варюсь в грязи. Однажды возвращалась из международной командировки и самолет попал в зону воздушных ям. Стало страшно, поэтому думала только о сыне. А стюардесса, пробегая по проходу, постоянно повторяла: «Не забывайте надеть маску сначала себе, а потом ребенку. Вы не сможете ему помочь, если с вами что-то случится». Второй момент прозрения наступил, когда ко мне подошел Сережа и спросил: «Мама, скажи мне, пожалуйста, а кто такая «животное»?» Я знала, что это меня так бывший муж в семье называл, и не смогла вообще что-то ответить.
Все кругом: коллеги, подруги, знакомые – видели, что со мной происходит. Они пытались помочь, советовали развестись. Подруга вызвала милицию, когда мне было страшно самой набрать 102. Сестра была обескуражена моим поведением еще во время продажи квартиры в Минске и сказала, что начнет снова со мной общаться, когда прекращу отношения с этим человеком. Даже правоохранители советовали не забирать заявления и говорили, что, если я так поступлю, в моей жизни ничего не изменится к лучшему. Но я-то все отвергала. Была убеждена: семья обязательно нужна и неважно, какая она. А еще накручивала себя – все мои страдания ради сына, чтобы у него был отец.
Анализируя то время, делаю вывод – это не нужно было ребенку. Дескать, пускай муж издевается надо мной, я же все стерплю. Сейчас понимаю, что это чистой воды мазохизм, самообман. У нас многие женщины на постсоветском пространстве живут в безусловной жертвенности ради семьи. Никому не жалуются, сидят избитые и радуются, что есть кольцо на пальце, которое говорит: «Я состоялась в жизни!» А еще боятся, что причислят к разведенкам, и никто не захочет иметь отношения с матерью-одиночкой… На самом деле такое мышление – это полный абсурд и чушь! Большего неуважения к себе и придумать сложно.
Я благодарна милиции за то, что правоохранители подробно объяснили, как мне действовать и куда обращаться. Ведь, как и многие другие женщины, не знала, что вообще в этой ситуации можно что-то сделать. Информации много, просто жертвы порой сами не хотят ее воспринимать. Есть же рычаги давления, которые можно применить к домашнему тирану, только не нужно оправдывать его поступки.
Главное – доказать, что муж системно избивает. То есть должны быть примеры как минимум трех эпизодов причинения телесных повреждений и издевательств в течение года
Прокручивая много раз все события, могу назвать свою главную ошибку: не распрощалась с этим человеком, еще когда впервые выставила его вещи из квартиры. Вот если бы я не повелась на уговоры, мольбы о прощении, моральное давление, не испугалась остаться одной, тогда бы моя жизнь и жизнь моего ребенка сложилась иначе.
Да, мне жаль, что бывшего мужа за истязания не привлекли к ответственности. Но его наказали рублем. Считаю, что и такая мера очень действенная. Раз родители не научили и сам не понял, что прибегать к насилию нельзя, то потеря денег научит.
Поэтому хочу сказать всем дамам, которые живут с домашними тиранами: не надо искать логическое объяснение их поведению, муж не имеет права поднимать на вас руку! Не терпите – сразу идите писать заявление в милицию. Боитесь за детей? Так лучше подумайте, какой пример вы им подаете и чему научите: быть жертвой, или безнаказанным тираном, или человеком, который отстаивает свое право быть счастливым.
Добро пожаловать в клуб
С каждым годом становится все больше женщин, которые постоянно терпят издевательства от супругов, с целью привлечь домашнего тирана к ответственности подают заявления, но вскоре их забирают. Однако благодаря проводимой профилактике стало больше и тех, кто решает идти до конца. Например, в милицию недавно пришла женщина, которая 20 лет терпела избиения от мужа. Пояснила, что ей уже стало стыдно за свою жизнь перед внуками.
– Когда Татьяна только обратилась в милицию, она искала защиты, – пояснила заместитель начальника отдела охраны правопорядка и профилактики ОВД администрации Центрального района Гомеля Анна Белякова. – Не знала, что делать с общей квартирой, как быть с ребенком, нужен ли развод. Но была твердо уверена, что ей помогут и у нее все получится. Конечно, такое настроение повлияло: она вспоминала новые эпизоды, рассказывала, кто бы мог стать свидетелем, приносила все документы, аудио- и видеозаписи, фотографии издевательств. Потому что самое главное – доказать, что муж системно избивает. То есть должны быть примеры как минимум трех эпизодов причинения телесных повреждений и издевательств в течение года. Тогда есть шанс привлечь мужчину к уголовной ответственности. Как показывает практика, в дальнейшем такие граждане уже не повторяют прошлых поступков: то ли осознают неправильность своих действий, то ли пугаются наказания.
История и борьба Татьяны Кондратенко показательная по многим аспектам. Во-первых, это в очередной раз доказывает, что наши женщины, к сожалению, подвержены влиянию общества, которое еще живет по старым понятиям: «Бьет – значит, любит», «Не выноси сор из избы», «Терпи, ты ведь женщина».
Во-вторых, вместо того чтобы сражаться с истязателем (в установленном законом порядке), дамы принимают роль жертвы, используя для этого оправдание «все ради детей». Жаль, что в таком случае они забывают, в первую очередь страдают именно дети.
Конечно, семья – древний социальный институт, опора общества и государства. Но раз в ней происходит такой беспредел, может, пора что-то менять. Например, ужесточить наказание за истязание или наказывать рублем уже после первой пощечины. Может, хотя бы тогда женщина не будет думать, как защититься в своей семье, а мужчина никогда не посмеет поднять на нее руку.
