Писательница Мариам Сараджишвили рассказывает историю семьи, в которой родился необычный ребенок. Что это – случайное совпадение или наказание за преступление молодости?
Случай – это Псевдоним, под которым Бог действует в мире.
Блез Паскаль
Кому-то эта история может показаться невероятной, но это абсолютная правда. Я изменила лишь имена героев.
У кирпичного здания роддома на улице Тархнишвили стояли группками несколько мужчин – ждали новостей из родильных палат.
Бидзина готовился стать дедушкой в первый раз и нервничал больше своего сына Бадри. Тот с утра выкурил уже пятую сигарету и постоянно теребил початую пачку в руках, бросая нетерпеливые взгляды на окна третьего этажа. Видеть снизу он ничего не мог, но все пытался подсечь неуловимый момент – рождение сына. Трое друзей Бадри, как могли, пытались разрядить ситуацию, рассказывали что-то, не относящееся к делу.
Стояли они так уже часа два и нервы были на пределе.
И вот наконец запиликал мобильник Бадри. Заранее подогретая подношениями медсестра сообщила долгожданное:
– У вас мальчик!
Бадри подпрыгнул на месте и издал неповторимый клич индейца. Потом кинулся обнимать отца:
– Твоим именем назову! Бидзина! Я так загадал!
Друзья загоготали, полезли с поцелуями и принялись дергать счастливого отца за внушительные уши.
Дедушка был тронут и утирал скупые мужские слезы. Ради таких моментов стоит жить!
Вся компания тут же отправилась в ближайший магазин за шампанским и одноразовыми стаканчиками. Продолжатель рода – это вам не хаханьки!
Среди тостов, смеха и восторгов снова зазвонил телефон. На этот раз звонил сам врач, принимавший роды. Деловым и слегка напряженным тоном он сказал:
– Мои поздравления, уважаемый! Зайдите ко мне, пожалуйста!
Через десять минут Бадри и Бидзина сидели у него в кабинете.
Врач еще не успел снять голубой халат:
– У вашего мальчика врожденная патология. В моей практике такое впервые. Над правым глазом не хватает куска лобной кости.
Отец с сыном переглянулись.
– Как нет лобной кости? – помрачнел Бадри. – Куда же она делась?
– Так, – врач развел руками. – Там отверстие. Будто кто-то вырезал.
Новоиспеченный папаша потребовал убедиться лично в таком неслыханном обстоятельстве.
Втроем пошли смотреть на малыша. Бидзина II тихо лежал под кварцевой лампой и вполне осмысленно таращил карие глазки на окружающий его мир. На лбу у малыша нежная кожица, действительно, поднималась и опускалась в ритм дыхания. При выдохе были отчетливо видны края странной окружности размером с железный лари.
Новая проблема заявила о себе устами завотделения:
– Вам надо срочно искать возможность вывезти ребенка за границу. У нас такие операции не делают.
Бадри побежал обзванивать друзей. Бидзина отправился домой пешком. Хотелось побыть одному.
* * *
Хаос в голове постепенно улегся и сложился в причудливый, но четкий узор.
В далеком 82-ом году Бидзине было 26 лет – возраст расцвета сил и множества планов, которые так хочется воплотить в жизнь как можно скорее. А какие мечты без денег? Правильно, несбыточные. И Бидзина поехал в Сибирь на лесоповал. Из его Дедоплисцкаро так несколько человек съездили и вернулись с машинами и при хрустящих рублях.
План был такой: повкалывать годик-другой и приехать с триумфом.
Но, видимо, звезды зажглись не в той последовательности, и вместо триумфа вышел казус. Начиналось все согласно неписаному плану. Бригада лесорубов подобралась хорошая. Люди разных национальностей, но примерно одного возраста, отслужившие армию. Только стали ребята подмечать одну ритмично повторяющуюся пакость. Бригадир Василий мухлюет с зарплатой: то один меньше предполагаемого получит, то другой. А работают, вроде, все одинаково, не филонят. Тут еще кто-то из ребят случайно заметил, как бригадир куда-то перевод на большую сумму из поселковой почты отправлял. Сопоставили все факты и решили устроить ему темную, чтобы мозги на место встали. Нехорошо воровать, тем более у своих. Последнее это дело.
Хотели просто побить, но в драке что-то вступило Бидзине в голову. Схватил он железный лом и залепил Василию в лоб. Тот рухнул в снег.
Сколько лет прошло, а до сих пор перед глазами иногда встает эта сцена. Белый снег моментально стал красным, будто кто переспевший гранат раздавил. Куда только вся злость подевалась. Бидзина бросил лом и помчался в чащу леса. Остальные тоже кинулись врассыпную. За групповуху, решили, дадут на полную катушку.
Долгое время Бидзина прятался по селам, сочинил легенду про ограбление в дороге. Потом всеми правдами и неправдами вернулся в Грузию и жил тише воды ниже травы. Постепенно страх разоблачения отпустил его. Он женился и зажил обычной неприметной жизнью. О Сибири старался не вспоминать. Будто там никогда и не был.
И вот спустя 35 лет это неожиданное напоминание о похороненном прошлом аукнулось так страшно. Как тут не вспомнить изречение: “Отцы ели кислый виноград, а у детей на зубах оскомина”. Надо же, чтобы в поговорке был такой конкретный смысл.
Потом резко ускорил шаг и почти побежал к своему корпусу.
Дома, застав жену в слезах, ни слова не говоря, бросился к своему ящику, где хранил разные нужные бумаги, и начал перерывать его содержимое.
– Совсем сдурел на старости лет… – неслось из-за спины. – Нет, чтобы сесть и обсудить по-человечески, что делать с ребенком, так он роется в старом хламе.
Бидзина не реагировал. Он методично просматривал старые письма и записные книжки. Не скажешь ведь жене, что малыш страдает из-за деда. Сразу в сумасшедшие запишет: “Сходи, – скажет, – к врачу, пока не поздно”.
И нашел все-таки, что искал. Маленькую ниточку к прошлому – тульский телефон одного из бригадников – Игоря.
Набрал номер и минут пять втолковывал Игорю, кто с ним говорит. Еле вспомнил тот Бидзину-грузина, с котором давным-давно валил лес на Енисее.
Бидзина спросил, как бы невзначай, слыша ритм сердца в ушах:
– Не знаешь, как там Василий?
– Его увезли тогда вертолетом. Залатали дырку в башке, и сейчас он живет где-то в Гомеле.
– Умоляю, как брата прошу, достань мне его адрес. За мной не пропадет!
Жена Иамзе восприняла последнюю фразу как своеобразный “фас” – раскричалась да еще в конце на русский перешла:
– Мало мне тбилисских бездельников-выпивох, ему еще надо со всего бывшего Союза босяков собрать. Нет, чтобы о жене подумать. Хотя когда ты обо мне думал?!
Бидзина распрощался с другом и дал волю гневу. Ох, уж эти женщины! Ангела из себя выведут, не то что грешного человека.
Следующий день Бидзина провел как на горячей сковородке. Сын по второму кругу обзванивал друзей, и опять-таки никто не мог сказать ничего утешительного. Срочно надо было искать огромные деньги для операции за границей.
Вечером Бидзина все-таки нашел нужный адрес в Гомеле. Взял тайком кольца жены, заложил в ломбард и на другой же день вылетел в Минск (благо, между Грузией и Беларусью нет проблем с визами). С собой Бидзина захватил дедовскую бурку, которую берег для особо ответственных случаев. В подарок Василию. Лишь бы простил. (Нужна ли белорусу бурка – этот вопрос он даже не рассматривал. Когда в голове пожар, тут не до логических измышлений). Про то, что кричала вслед жена, старался дорогой не вспоминать. Только твердил в уме:
– Господи, хоть бы он меня простил!
А с женой потом как-нибудь само собой утрясется.
Василий, совершенно седой, но еще крепкий мужик, чуть дар речи не потерял, когда увидел Бидзину на пороге, с буркой за плечами и чуть не плачущего:
– Только прости меня! – Перескакивая с пятого на десятое, незваный гость принялся рассказывать про новорожденного внука.
Разговор в итоге мирно перерос в распитие привезенного из Грузии Киндзмараули…
На другой день Бидзина позвонил в Тбилиси узнать, как дела.
– У нас хорошая новость! – кричал сын. – Мы нашли врача здесь, на месте, и операцию сможем потянуть своими силами!
Потом вдруг спросил:
– И чего тебя понесло в эту Беларусь? Мама ругается, сил нет.
Бидзина повесил трубку. Есть вещи, о которых лучше сыну не знать. Гордости за родителя они явно не прибавят.
