Александр «Хип» Пономарев – в рок-тусовке личность легендарная. Он работал практически со всеми крупными артистами в 90-е. Первой его группой были «Зодчие», где как раз тогда трудились Юрий Лоза и Валерий Сюткин. Потом работал музыкальным директором «Браво», затем – с Наутилусом». Благодаря его усилиям группа «Сплин» получила широкую известность. С ними он начал работу в 97-м году, параллельно пытаясь «раскручивать» «Би-2», затем – «Ночных Снайперов».
Продюсер Александр “Хип” Пономарев. Фото: Личная страничка героя публикации в соцсети
С ним произошла очень неприятная, но при этом показательная история. К сожалению, чувство сострадания и порядочности совершенно не знакомо тем людям, о которых ниже пойдет речь. В прошлом году наших корреспондентов не пустили на «Евровидение» в Киев, но с ними хотя бы по-человечески обращались. В данной ситуации же у нас просто нет слов. Продюсер пытался перевести своего тяжело больного отца на Украину, но вместо этого подвергся настоящим издевательствам «принимающей стороны».
Об этом Пономарев рассказал в своем «Фейсбуке».
«Проснулся в Минске в пять утра, сна нет, сердце болит, а, корвалол закончился. Позвонил в Одессу, слава Богу, доехали, отец живой, но, ничего не понимает после этой адской дороги. Не был уверен, что это всё нужно выплеснуть, но, теперь терять уже нечего. Мы вчера, на специально оборудованном автобусе перевозили из Москвы в Одессу к родной сестре тяжело больного отца. Экипаж – два водителя-хохла, дочь Вероника, друг Вася и сиделка-узбечка Соня.
Первая половина пути пролетела более-менее, хотя отцу становилось хуже и хуже, он вообще перестал понимать, где находится. Быстро пролетели белорусскую границу, и тут началось. После всех проверок, прекрасно видя состояние больного, меня приглашают на отдельный разговор. В комнате пять человек, включенная камера, и один человек, который все записывал. Я сразу все понял, но был уверен, что в такой ситуации ничего страшного не произойдёт, это необходимая формальность. Но злобные улыбки и лютая ненависть в глазах дали мне понять, что сейчас случится беда.
Они, сразу, начали называть меня «Хипом», всем видом дав понять, что наконец-то им попалась крупная рыбешка, и они всё про меня знают. Видимо, быстро прошерстив Сети и Инстаграм, они не сомневались, что каждый год все свои лучшие дни я провожу в Крыму. Это было глупо отрицать, потому что все крымские фото – самые счастливые. Началась настоящая травля. Два с половиной часа визга, крика, угроз, запугиваний, унижений за “неоднократное незаконное посещение временно оккупированных территорий”. На трех листах заставили меня расписать все адреса и телефоны крымских друзей и подруг, клянусь вам, как в лучших фильмах про Гестапо. Только это было не кино.
Отцу становилось всё хуже и хуже, им это было абсолютно пофигу. На просьбу вызвать скорую, ответили злорадной ухмылкой. Результат – запрет на въезд на Украину на три года. Это значит, что, я уже не увижу живого отца, всё это время не смогу посетить могилу матери в Одессе и обнять родную сестру. Дали попрощаться с отцом и выкинули с сумкой в чистом поле. Вероника разрыдалась. Пешком перешёл белорусскую границу, на попутках добрался до Гомеля, а потом и до Минска. Какое преступление я совершил, чтобы несколько обезумевших солдафонов так надо мной измывались? Я никогда в жизни не чувствовал на себе столько недочеловеческой ненависти! Может, это просто от бессилия и собственной ничтожности? Но причём тут отец!? Ладно, жизнь все расставит по местам, и всем все воздаст, но мир, определённо, сошел с ума».
