Первое правило тех, кто знает про «Среднюю Припять»: никому не рассказывать про «Среднюю Припять». Там слишком хорошо, чтобы делиться этим знанием. Там ужи едят овсяное печенье с рук, а рыба сама таскает за тобой удочки… Но недавно режим этого рая изменили — говорят, чтобы его совсем не вытоптали понаехавшие. То, как это было сделано, понравилось не всем. У рыбаков, за долгие годы привыкших к безмятежности, имеются вопросы и претензии: правила есть, но как их не нарушать, непонятно.
Надо больше запретов?
«Средняя Припять» — это такой кишащий живностью заказник вдоль реки в ее среднем течении, между Пинском и Туровом.
Вообще-то, про эти места знает уже слишком много народа. Любители рыбалки приезжают из Минска, Гомеля, Питера, Москвы, да бог знает откуда. Никто их толком не считал, хотя не мешало бы оценить масштабы этого туризма. В выходные тут по всему берегу на много километров «дискотека»: костры, палатки, машины, радость и веселье. Втиснуться со своим фидером еще поди успей.
Заказник — значит, территория, на которой действуют определенные правила — не такие жесткие, как в заповеднике или нацпарке, но некоторые запреты есть. Их с 15 июня обновили, в них все и уперлось.
Обеспокоенные рыбаки пишут в редакцию: всю жизнь приезжали, ставили палатки, разводили костры — теперь нельзя (кроме специальных стоянок). Лодочные моторы мощнее 15 лошадиных сил тоже запретили. На машине подъезжать к реке нельзя. Говорят, за нарушения положен штраф до 30 базовых (правда, никого пока не оштрафовали). Того и гляди, беспокоятся люди, деньги за рыбалку брать начнут — как берут в национальном парке ниже по течению.
В общем, если соблюдать все это от и до, получается, на берегу вообще никого быть не должно. Фактически новые ограничения означают, что с ночевкой приезжать больше нет смысла. А значит, и вообще приезжать.
…Есть еще одно ценное обстоятельство. Забегая вперед, заметим: когда поднялся шум по поводу новых запретов, выяснилось, что некоторые из них вообще не новые. Их просто всю жизнь игнорировали. Или не подозревали об их существовании.
Рай не резиновый
Ладно, тут запретили ловить — езжай в любое другое место синеокой Беларуси. Так скажет человек, у которого остывшая перловая каша вместо сердца. И который никогда не был в среднем течении Припяти.
Сейчас попробуем растолковать на примере.
— Вам надо рыбка для кадра? Подождите, сейчас новую поймаю, — радостный рыбак принимается насаживать кукурузу на крючок.
— В смысле? — мы, люди, не привыкшие к Средней Припяти, знаем, что надо много часов смотреть стеклянными глазами на колокольчик — и потом будет рыбка.
Да, мы и раньше слышали легенды про то, что крючок тут ни разу еще не коснулся дна, но думали, что это просто художественный образ. Секунд через двадцать после заброса удилище начинает дергаться. Еще через десять в подсаке сытая плотва размером с маленького леща.
Ясно, что из таких мест рыбаков выжить будет непросто.
Здесь собираются главные потребители консервированной кукурузы. Расходуются тонны наживки и прикормки. Страшно подумать, что будет, если исчезнут покупатели этого продукта. Сначала разорятся и вымрут производители кукурузы. Следом — какая-нибудь кукурузная тля, которая ест кукурузу. Потом — божьи коровки, которые едят тлю. Потом — птицы, которые едят божьих коровок. Потом — те, кто ест птиц. И потом исчезнет наша цивилизация.
Если сделать более серьезное лицо, то можно предположить, что вряд ли природа Припяти сильно расстроится без человека.
Сегодня на удивительно загаженных берегах немноголюдно, потому что будний день. Сидят в основном отпускники, которые предпочли Припять Канарам. И которые вряд ли представляют, что рыбалка возможна вне этого места.
— Это с выходных осталось, — кивают на разбросанный мусор мужчины, приехавшие сюда из соседнего Лельчицкого района. — Кошмар, конечно…
С кем ни поговоришь, все цивилизованные, приличные люди. У большинства горелки, которые избавляют от необходимости разводить костер. Все убирают за собой и за «тем парнем». Поймать «того парня» еще никому не удавалось, и он крайне продуктивен.
Что до новых правил, так большинство пока не особо переживает (или просто о них не знает). Те, кто «что-то слышал», похоже, надеются, что новые запреты как-то рассосутся, как рассосались прежние. По большому счету не все наши собеседники вообще понимали, что находятся на особо охраняемой территории.
— Это ж там, за мостом заказник, — объясняли нам они. — Там платить надо. А тут — просто река.
На самом деле люди за неимением внятной информации все свалили в кучу. «За мостом», напомним, проходит граница национального парка «Припятский» — это другое образование с более жестоким режимом и совсем уж платной рыбалкой.
— Как это «запрещены палатки»?— не может взять в толк минчанин Виктор, который, похоже, только от нас узнал о новых порядках. — Мы здесь уже дней пять, так это что, в гостинице, что ли, жить? Надо ловить, наказывать браконьеров, но меня-то за что?..
— Допустим, они добьются своего, мы перестанем сюда ездить, — вторит его товарищ Сергей. — Но мы же не просто так здесь находимся, мы сходили в магазин, оставили там порядочное количество денег — и таких, как мы, много.
На месте следующей стоянки в кострище возвышается очередная куча мусора, по неписаному закону физики здесь уже формируется мини-свалка.
— Вы ж не напишите, что это мы кучу наложили, — переживает еще один минчанин. — Вон наши мешки, мы еще и за чужими убираем всегда… А вообще, вот как раз за такими и нужен контроль, их надо ловить и наказывать, а не меня за то, что палатку поставил.
Птичек жалко
В Турове есть знаменитый заливной луг, куда со всего мира приезжают любители наблюдать за птицами. Это одна из фишек Туровщины, бердвотчинг — местный вид спорта. И у орнитологов как раз есть претензии к рыбакам.
— Раньше запрет на лодочные моторы у нас действовал до 1 июня, и это было супер, — говорит орнитолог Туровской станции кольцевания Павел Пинчук. — А теперь сделали с 18 мая, как мы ни доказывали, что нельзя. Это просто катастрофа для птиц. Дело в том, что как раз в начале мая выводятся птенцы, в это время им нужно наибольшее внимание, их надо кормить, обогревать. Раньше птенцы как раз успевали стать более-менее самостоятельными. А теперь уже в мае здесь все в рыбаках, они занимают все острова, берега. А если метрах в 20—50 от гнезда стоит лодка, птица уже не сядет на гнездо. В это время достаточно нескольких часов, чтобы птенцы погибли. Я беседовал с рыбаками — некоторые понимают, другие сразу заявляют: «Мы приехали из Минска, здесь хорошо клюет, ничего не знаем». В результате за несколько лет сократилось количество куликов, чаек, крачек.
Есть рыбаки, которые ездят сюда десятки лет и убирают за собой. Но далеко не все такие. Сходите, гляньте, во что они превратили пойму.
На краю того самого знаменитого луга стоит помост для наблюдения за птицами. Только он малость не в форме: настил растащили на дрова.
Остывшие кострища тут же. А также мусор в ассортименте: бутылки, упаковки от презервативов, полиэтилен, головешки, салфетки, пластиковые контейнеры от наживки и так далее.
Настя Блоцкая — местный резидент организации «Ахова птушак Бацькаўшчыны». Злится:
— Мы с детьми убираем — они гадят…
— А с чего ты взяла, что это приезжие?
— А кто? Местным это ни к чему. Но, с другой стороны, были бы условия, что-то вроде кемпинга, стояли бы мусорки — они бы, может, и донесли. У нас любят запретить, а условия создать не любят. Вот люди и пытаются себе «уют» создавать сами.
На этот раз уют — это жутковатый рукомойник из бутылки (он набит мусором) и скамейки, зачем-то обмотанные пленкой.
Ругаясь на безвестных свиней, Настя со своей компанией не забывает наводить порядок. Нагадил кто-то, а стыдно ей:
— Иностранцы приезжают, видят все это, но тактично молчат…
Допустим, исчезли рыбаки…
Надо разобраться, что мы получим, выбив из-под ног рыбаков почву в виде палаток, машин и костров по всему берегу. (Ну, кроме краха для индустрии консервированной кукурузы.) Если исключить из экосистемы эту влиятельную составляющую, мир точно не останется прежним. Остальные виды, наверное, не слишком расстроятся.
Но если вы сами рыбак, то понимаете, что исключить вас можно только физически. Либо отменив водоемы. В противном случае мы будем любыми средствами идти, ползти, лежать в направлении воды.
Не подходит.
Если это ужесточение не войдет в коллекцию неработающих правил, если штрафами, угрозами, противотанковыми рвами на пути внедорожников удастся выдавить рыбака с одного места, он переберется в другое, обеспечив более высокую нагрузку там. Впрочем, возможно, этот вариант — наименьшее зло, так мы дадим каким-то территориям отдохнуть от нас.
Минприроды: не готов соблюдать правила — отправляйся в другое место
Напомним, новый закон готовили не персонально под «Среднюю Припять», а для всех охраняемых территорий вообще.
Заместитель начальника управления биологического и ландшафтного разнообразия Минприроды Андрей Кузьмич говорит, что на стадии подготовки законопроект был доступен для общественного обсуждения. Тогда рыбаки промолчали. (Другой вопрос, все ли знали об этом обсуждении.)
— Неправильно говорить, что это именно ужесточение. Новая редакция закона «Об особо охраняемых природных территориях» разрабатывалась депутатами Палаты представителей с участием заинтересованных ведомств, в том числе Минприроды, и НАН. Всесторонне анализировались режимы всех таких объектов с тем, чтобы эти режимы консолидировать. В результате были определены единые правила для нацпарков, единые для заказников, единые для памятников природы…
Информация о законопроекте размещалась и для всеобщего обсуждения. На этом этапе не возникло возражений и вопросов, которые сейчас волнуют рыбаков, — в частности, о палатках, кострах и так далее. Отмечу, что в законе и нет запрета на установку палаток и разведение костров. Просто это надо делать в тех местах, которые определены исполкомами. Причем эти стоянки будут размещаться с учетом наименьшего влияния на природу. Разумеется, когда это происходит неорганизованно, никто не даст гарантию, что рыбак не уничтожит, например, краснокнижные растения.
Что касается республиканского заказника «Средняя Припять», то запрет на разведение в нем костров за пределами мест, определенных для этого исполкомами, существовал и до вступления в силу нового закона. А вот запрета на установку палаток раньше действительно не было. Но в стране есть много заказников, где такой запрет существует давно и палатки можно ставить только в специально определенных местах.
Нравится эта ситуация рыбакам (а также райисполкомам, Госинспекции охраны природы, другим причастным структурам) или нет, а закон теперь надо соблюдать. Проблема в том, что новых мест для стоянок пока не появилось. То есть пока не было обновленного закона, не во всех заказниках была необходимость их определять. Когда появился, нет возможности толком его соблюдать (даже через силу).
Андрей Кузьмич говорит, что местные исполкомы проинформированы о необходимости определить стоянки, но как это будет выглядеть технически, пока понять сложно. И повторимся: идея жить кучей вообще не устраивает рыбаков. В то же время в Минприроды говорят, что это необязательно должны быть компактные стоянки — не запрещено отвести под палатки целую прибрежную полосу (с разрешения ученых).
В госинспекции, к слову, нам сказали, что пока не штрафуют за нарушения, связанные с ужесточением режима, ограничиваются предупреждениями и разъяснениями. Осталось выяснить, как долго продлится это «пока».
Райисполкомы сидят тихонько, жалобы в Onliner не пишут, но именно им (а также местным подразделениям природоохранных ведомств) придется обеспечивать новую политику «в поле»: обустраивать гипотетические лагеря, информировать рыбаков, карать, выслушивать много интересного в свой адрес.
— Но рыбаки говорят, что просто не поедут в эти лагеря. Никому не нравятся скопления, все хотят ставить палатку на берегу отдельно.
— Если человек не готов исполнять эти правила, его право не ехать на особо охраняемую территорию. Можно отправиться туда, где таких ограничений нет, где разрешено жечь костер и ставить палатку. Ведь к особо охраняемым в Беларуси относятся только 8,8% территорий…
По сути, претензии относительно нового режима, если учитывать давно установленный запрет на разведение костров за пределами отведенных мест в заказнике «Средняя Припять», теперь звучат так: «Почему нам не разрешают продолжать нарушать?»
— Фактически мы выдавливаем с этого участка большое число рыбаков. Допустим, это удалось. Но они же куда-то перетекут — и там точно так же увеличат «нагрузку на местность»…
— Страна большая, рек и озер много. Не думаю, что для Днепра или другой реки вне особо охраняемых территорий станет хуже, если туда перейдут люди с Припяти. И вряд ли стоит из-за запрета на костры и палатки ожидать массового перемещения рыболовов с Припяти на какие-то один-два водоема, на которых нагрузка станет чрезмерной. Кстати, и сама Припять на участке от национального парка «Припятский» и до заказника «Стрельский» в Мозырском районе (а это более сотни километров по петляющему руслу реки) не является особо охраняемой природной территорией, а значит, там не действуют запреты, волнующие рыбаков.
