Шестой срок или завершение карьеры: каким будет ближайшее будущее первого президента Беларуси, рассуждает колумнист Sputnik Александр Шпаковский.
Одним из важнейших посылов Александра Лукашенко в ходе недавнего “Большого разговора с президентом” были намеки на конституционную реформу, которая, возможно, будет проведена в Беларуси в краткосрочной перспективе. В преддверии 15 марта – Дня Конституции Республики Беларусь – будет логично подумать о том, какие положения основного закона могут быть изменены и стоит ли вообще это делать.
Какие изменения планирует президент?
Глава государства открыто заявил, что поставил задачу членам Конституционного суда “исходя из нынешней ситуации, обстановки и на перспективу подготовить новую Конституцию”. Лукашенко отметил, что в его понимании “новую Конституцию придется принимать”, при этом речь может идти об усилении исполнительной и законодательной ветвей власти, переходе с мажоритарной избирательной системы на пропорциональную. С учетом роли института президентства в системе принятия управленческих решений в нашей стране вполне можно утверждать, что контуры новой Конституции уже обозначены и в настоящий момент идет работа специалистов-правоведов по их практическому наполнению.
Получается, что Лукашенко рассматривает вариант трансформации нынешнего государственного авторитаризма, основанного на сильной президентской власти, в парламентскую либо парламентско-президентскую модель, где основную роль в государственном управлении будет играть не политическая воля личности, а наличие коллективной элиты и способность различных фракций истеблишмента договариваться между собой. А в качестве временного промежутка для реализации этой реформы президент предполагает назначить период 2020-2024 годов, когда он планирует переизбраться на очередной срок. Ведь на том же “Большом разговоре” также прозвучало заявление Лукашенко о намерении вновь баллотироваться на пост главы государства, а, исходя из оценки современного белорусского политического поля, серьезных соперников, способных бросить вызов действующему руководителю, нет и не предвидится.
Это значит, что во время своего шестого срока Александр Лукашенко планирует заняться перекройкой белорусской государственной модели в контексте т.н. “транзита власти”, хотя сам белорусский лидер заявил, что смотрит на этот вопрос “шире”, с точки зрения того, “какой будет наша Беларусь, кому она достанется”. Получается, что президент уже размышляет об образе будущего, и если снова обращаться к его цитатам, то “это в голове у любого думающего президента, если он решил закончить со своей политической карьерой, это наиважнейший вопрос”. При этом Лукашенко отметил, что “к президентским выборам уже хотелось бы иметь на руках предложения специалистов”, так как “придется что-то конкретное говорить по этому поводу”, “вместе будем думать, кому и какую страну, какой основной закон оставить”.
В сухом остатке выходит так, что глава государства задумывается о завершении своего политического пути, новый срок планирует посвятить трансформации модели управления, а тему конституционных изменений намерен вынести в топ предстоящей предвыборной кампании наряду с традиционными ценностями суверенитета, мира, стабильности и безопасности. Вместе с тем, оценивая предложения Лукашенко по конституционной реформе, очевидно, что, согласно его замыслу, власть в государстве не будет передана некому “преемнику” по образцу решения Бориса Ельцина 31 декабря 1999 года, бразды правления получит белорусская номенклатура в лице парламента и правительства.
Подводные камни политических реформ
Совершенно понятно, что такая архитектура власти принципиально отличается от современной белорусской государственной модели и, на первый взгляд, кажется более устойчивой, так как основана на институтах и коллективном управлении, а не завязана на одной фигуре в лице президента. Однако это только видимая часть айсберга, ведь для подобного “коллективного управления” нужна ответственная государственная элита, объединенная общей ценностной рамкой, устоявшаяся система сдержек и противовесов в виде суверенного (а не зависимого от зарубежного финансирования) сектора гражданского общества, СМИ и политических партий, беспристрастной судебной власти и пр.
На сегодняшний день Беларусь – очень молодое государство, еще недавно выпавшее из “широких штанин” Советского Союза, и вовсе нет уверенности в том, что без цементирующей роли лидера отечественная бюрократия способна эффективно управлять страной, а не превратиться в “шляхецкую вольницу” с ее перманентной войной различных кланов, как на Украине, в Молдове и иных странах постсоветского пространства, вроде как вставших на путь парламентской демократии.
В том, что среди нынешней белорусской номенклатуры есть очень достойные управленцы, сомнений нет, а вот в том, что чиновники за период суверенитета действительно стали политической элитой, сомнения существуют очень серьезные. Классический пример тому – РОО “Белая Русь”, которая так и не стала “партией власти”, причем вовсе не потому, что “не хотят” (очень даже не против), а потому что не готовы: нет ярких политических лидеров, нет внятной идеологии, нет связи с народом. В обстановке яростной политической борьбы, без фактора Лукашенко, силовых структур за спиной и административного ресурса нет никаких гарантий того, что “крепкие хозяйственники” не посыплются от натиска той же либерально-националистической оппозиции, которую годами готовят к решающей битве западные фонды.
Фактически нужно признать, что до настоящего момента белорусская государственная машина двигалась, повинуясь железной воле Александра Лукашенко, который был как водителем, так и проектировщиком этого транспортного средства. Сейчас перед президентом стоит очень тяжелая задача: всего за пять лет перестроить государственное управление так, чтобы приучить чиновников самостоятельно мыслить и не бояться принимать решения, создать прогосударственные политические структуры, дополнив “крепких хозяйственников” бойцами идеологического фронта.
При этом нужно понимать, что в случае неудачи такая “перестройка” способна надолго погрузить белорусское государство из состояния стабильности в смуту, что в еще большей степени чревато в контексте сложившейся международной обстановки. Поэтому не исключено, что от радикальных реформ будет решено воздержаться, так как разговоры о преобразовании “Белой Руси” в партию власти, переходе на пропорциональную избирательную систему, изменении Конституции велись еще в 2016 году. Впрочем, этот никак не снимает с повестки дня дискуссию об образе будущего Беларуси, тему преемственности курса и роли первого президента страны в государстве после принятия им решения о завершении политической карьеры.
