Часто «взрослым» и деловым людям с высоты своего опыта не понять молодых людей, которые решают в 20 лет пойти в загс и завести детей. «Да они разведутся через полгода!» – вторим мы, но не задумываемся, что разводы случаются и в 50 лет, и по восемь раз (как у Элизабет Тейлор). Екатерина Ажгирей записала две истории одного неудавшегося брака Паши и Ани, но с тех пор прошло четыре года. Мы публикуем их монологи, а в конце материала – постскриптум о том, как и он, и она живут сейчас.
Первая половина истории. Женская
Нам было по 20 лет и мы планировали брак. Давно дружили, отношения приняли такую форму, что стало понятно – это всё не просто так. У меня были проблемы по женской части: врачи говорили, что, возможно, у меня не будет детей. Я сильно переживала по этому поводу, мне сказали: «Либо рожайте сейчас, либо не родите вообще». С одной стороны, чего мне париться? У меня есть любимый человек, семья, есть, где жить – собственно, у меня есть всё. А с другой стороны, я понимала, что мне 20 лет – это раз, ему 20 лет – это два, у нас нет отдельного жилья – это три, мы оба учимся на дневном – это четыре.
Когда люди еще самостоятельно не работают, всё кажется ерундой. У меня были какие-то подработки, но это было больше для души. Меня бесило, что мы жили на деньги родителей. Они старались создать иллюзию полноценной семьи, но этого не вышло. Я боялась, что самостоятельно мы не сможем вывести себя на такой же уровень, я была настроена крайне пессимистично.
Чем больше в мужчине возраста – тем больше он замыкается на вопросе отцовства. Когда он сказал, что мы возьмем ребенка из детдома, – мы расслабились. А потом на каком-то невероятном сроке я узнала, что беременна: было девять с половиной недель. Для нас это было одновременно и радостью, и шоком. Я вышла с тестом в руке, смотрю на Пашу, он смотрит на меня, я говорю: «Не понимаю, что происходит, но я беременна». Он улыбнулся, обрадовался, а потом мы оба замолчали. Потому что одно дело – о детях говорить, а другое – когда это становится реальностью.
Я предложила: «Давай тихонечко распишемся, как и планировали». А он: «Не, я хочу свадьбу!» Мне всегда казалось, что мужчина на слова «давай просто распишемся» должен возликовать. У меня в конце лета уже так поперли гормоны, что я не могла себя контролировать. В один момент просто поняла, что приношу своим близким и родственникам мужа дичайшие неудобства, потому что психи были конкретные. Мне не хотелось свадьбы. Поэтому когда начался уже глобальный психоз, я поняла, что от всей этой предсвадебной суматохи мне нужно отойти. Я попросила своих подруг, свидетельницу, будущего мужа: «Ребята, пожалуйста, делайте, что хотите. Я вам доверяю, просто делайте это без меня».
В официальном браке мы прожили нормально год. А вся эта замужняя жизнь, о которой мечтают девочки… Я не мечтала о счастливой семье.
Я об этом не думала. У меня не было планов, какая у меня должна быть свадьба и т.д. И до 20 мне вообще казалось, что замуж я не выйду. У меня это вызывало какую-то тоску. Постепенно всё накапливалось. Я, наконец, начала представлять, как могло бы быть. Начала понимать, что не могу себе позволить всю жизнь прожить так, как живу сейчас. И я пыталась как-то расшевелить Пашу, но, честно говоря, недостаточно. И это была моя основная ошибка. Вместо того, чтобы сказать ему: «Слушай, давай менять свой стиль жизни», – или объяснить, что я чувствую, я просто пыталась добиться от него понимания вопросами и наводками, которых он не понимал. Следующие полгода я параллельно начала общаться с другим мужчиной.
Потом был серьезный конфликт. Все уже догадывались, что происходит, и разделились на два лагеря. Я довела себя до нервного срыва, потому что не могла решить, что мне делать. Чувствами я была уже там, а здесь у меня тепло, дом, ребенок, семья, обязанности…
Не могу сказать, жалею я о браке или нет. Я решила этого не делать. Мне было очень сложно наладить отношения с дочерью. Какое-то время она жила просто отдельной, не моей жизнью. А потом я четко осознала, что это мой ребенок, и было очень сложно. А так как и с мамой отношения у меня были достаточно непростые, было сложно вдвойне. Сейчас настало время, когда я наконец могу пожить своей жизнью, понять, чего хочется мне. Важно понять, что независимость – в голове, а не в каких-то квадратах жилплощади.
Сначала развод переживала очень сильно, потому что не привыкла быть одна. Мне было очень плохо. За первые несколько месяцев прошла просто через ад. А потом поняла, что любой подъем дается через боль. Кидалась во все тяжкие. Сменила бесконечное количество отношений, непонятно, к чему и зачем.
Я поняла, все эти обобщения, мол, мужчины такие-то, а женщины такие-то, – фигня. Конечно, есть какие-то общие черты, но все мы настолько разные! Что подходит одному – не подойдет другому. Никакое правило не дает стопроцентного результата. Нужно выключать эту безумную аналитику, если людям вдвоем комфортно. Я работаю, общаюсь с ребенком столько, сколько надо. Честно говоря, могу ответить на что угодно: работа, семья, брак – тут я уже что-то поняла. А материнство – это очень сложно. Я не представляю, какой нужно быть сильной женщиной, чтобы любить ребенка независимо от обстоятельств и вырастить его замечательным человеком. Но сейчас я уже знаю, кто я, чувствую себя полноценно. И отношения в семье теперь гораздо лучше. Я получаю кайф от каждого дня своей жизни, даже когда расстраиваюсь. И если бы не произошло всего этого, наверное, я бы к этому не пришла.
Я была готова застрелиться, когда начала понимать, что Паше довелось перенести. Сейчас мы общаемся, он для меня не чужой человек, и никогда им не станет.
Вряд ли вообще существует такой человек, который в состоянии прожить с тобой всю жизнь и развиваться параллельно. А если встретишь – однозначно это почувствуешь. И ни секунды не будешь в этом сомневаться. Я не фаталистка, я не верю в судьбу и «что если это твой человек, то он всегда будет с тобой». Нет. Если ты будешь вести себя как сволочь – он уйдет.
Возраст неважен для брака, это абсолютная чушь. Ты выбираешь человека, исходя из разумных моментов, плюс накладываешь эмоциональный аспект. Если все сошлось – бери его и выстраивай отношения так же, как ты приспосабливался к папе с мамой. У меня это самая тяжелая любовь, которой я до сих пор учусь каждый день.
Вторая половина истории. Мужская
К моменту, когда мы решили расписаться, уже достаточно долго встречались. У Ани были проблемы со здоровьем. Низкий уровень гемоглобина, мало железа, поэтому задержки были очень часто. Я, наверное, один из немногих парней, который к таким вещам относятся нормально. Родители решение поддерживали. Раз отношения хорошо идут, а ребенка планировать лучше сейчас, то почему бы и нет? Мы еще учились и толком ничего не зарабатывали, но здоровье было на первом плане. Я родился в семье, в которой само понятие семьи – самое главное в жизни. Без этого очень сложно чего-то добиться, особенно когда у тебя не прикрыты тылы (смеется). Поэтому к ЗАГСу я хорошо отношусь.
Брак – это… Будто новая жизнь начинается. Это по-другому. После того, как мы расписались, родители начали нам помогать, мы снимали квартиру. Когда Аня была беременна – это была просто сказка. Потом, когда мы переехали ближе к её родителям и бабушке, все стало странно. Первое время я осознавал, что у нее послеродовая депрессия. Да и здоровье у неё не улучшилось.
Я узнал, что такое отцовство. Что такое ребенок? Это каждые два часа нужно вставать, кормить, пеленать… Это тяжело. Но мне было полегче, потому что меня среди ночи разбуди что-то сделать – и я прекрасно снова засну. Аня подолгу не могла уснуть. А я спал на лекциях. Помню, как к экзаменам готовился: читал одно и то же по 15 раз и ничего не запоминал. Но ребенок радовал. Тем более, когда я сам им занимался. Знаете, как говорят бизнес-тренеры: во что ты инвестируешь, в том ты и заинтересован. Поэтому чем больше времени уделяешь ребенку, тем больше ты его ценишь. Я помню, как дочка первый раз улыбнулась – это было абсолютное счастье. В тот момент я понял, что все не зря.
Ты начинаешь гордиться тем, что это твоя любимая жена и мать твоего ребенка. Но у меня мама сильно пеклась о нас с братом, а отец больше зарабатывал – достаточно больно было смотреть, что Аня не настолько заботлива. Возможно, я тогда просил невозможного. После рождения Вари Аня сильно начала ощущать, что детство у неё закончилось и появилась ответственность, к которой она не готова.
Страшно было, когда на самый первый после рождения дочери Новый Год я узнал от Ани, что она в час ночи хочет поехать куда-то со своими подругами.
Она намеренно хотела пойти одна. Мы тогда разругались и легли спать. Посреди ночи она поднялась, села за компьютер и с кем-то разговаривала. Как потом выяснилось, с нашим общим знакомым.
С тех пор начали жить очень плохо. Я ревновал. Разговоры ни к чему не приводили. В какой-то момент я начал играть. Меня затянул World of Warcraft – пресловутый тайм-киллер. Затянул почти на год. И это, наверное, было моей огромной ошибкой. Она шла в комнату и ревела, а я играл. Уходил в себя, и мне становилось легче. В какой-то момент я без её ведома позвал своих и её родителей. Она общалась с тем парнем очень тесно. У нас был разговор про это, и Аня начала защищаться фразой «мы просто дружим». Её родители сказали, что в их отрочестве «дружить» – это уже плохо для замужней. Это её вообще убило. Она распсиховалась, разбила чашку. Вызывали скорую – у неё был эмоциональный срыв. Мы жили в одной квартире, но как чужие люди. Однажды и меня накрыло: я начал рассказывать вообще все, что о ней думаю. Она влепила мне пощечину. И я впервые поднял на неё руку – дал пощечину в ответ. Она расплакалась. Я ушел в комнату, где спала дочка. Смотрел на неё и думал, что всё разрушается, а ребенок вообще ни в чем не виноват. Сидел и ревел. Утром я предложил Ане сделать перерыв.
Тогда страницу в ВК можно было легко взломать. Я посмотрел Анину переписку. То, что я увидел, меня убило. Прошла неделя, и я уже читал переписку о том, что жена мне изменила. Я пришел поговорить по поводу Вари, сказал, что всё знаю и прощать её не собираюсь: «Я такое не переживу. Если я тебя сейчас прощу – себя уважать не буду». На том и разошлись.
Потом поехал на сборы на месяц. Они были ужасными – никому не советую идти в армию. Все делать по указке, это выключает мозги, ты деградируешь. 35 градусов жары, а мы в берцах, кителях, шапках по 2-3 часа маршировали. А стрельбища… Ливень, лежит покрывало, ты на нем. Вся задница мокрая, а ты целишься в мишень, которая за 300 метров во время ливня превращается в точку. После сборов я вернулся и понял, что очень соскучился по Ане. И она соскучилась, несмотря на то, что они встречались с тем парнем уже четыре месяца, и она уже подала на развод. В какой-то момент мы с ней переспали. Была даже надежда, что можно все вернуть, несмотря на измену.
Но в сентябре было слушание, нам дали время подумать до декабря. Общались исключительно по поводу ребенка. Я приходил каждый день, гулял с Варей, мы куда-то ездили, ходили в парк. Той злости к ней уже нет. Мы до сих пор общаемся как минимум по поводу ребенка, а моя девушка из-за этого очень злится. Ревность – это хорошо, но в меру.
Есть вьетнамская поговорка: «Дом, в котором слышен смех ребенка – самый счастливый дом». Теперь моя первостепенная задача – чтобы Варя не чувствовала себя неполноценной из-за наших проблем. Вопрос «жалею я или нет?» – это максимализм. О дочке ни в коем случае не жалею. О вещах, на которые не обращал внимания, но должен был – очень. Например, на отношения Ани с родителями. В какой среде человек вырос, к такой среде он потом стремится и в своей семье. Я очень заинтересован в том, чтобы у Ани были очень хорошие отношения. Это значит, она больше не будет никого мучать, и все будет хорошо.
P. S. от редакции
С героями этого материала мы разговаривали четыре года назад. Сейчас у Ани своя семья, она ещё раз вышла замуж и родила второго ребенка. С мужем они переехали в уже свою, не съемную квартиру. Дочь от первого брака живет вместе с ними и хорошо ладит с отчимом. Отношения между Аней и Варей тоже улучшились. Паша общается с дочерью, ходит на её утренники и линейки и берет с собой в путешествия по Азии. Он активно занимается спортом и продвижением по карьерной лестнице. Второй раз Паша не женился.
