«Чтобы новые окна не воровали, мы на них матерные слова выцарапывали». Исповедь бывшего коммунальщика

«Чтобы новые окна не воровали, мы на них матерные слова выцарапывали». Исповедь бывшего коммунальщика

29.11.2018 в 19:13
Дмитрий Мелеховец, Onliner, фото: использованы в качестве иллюстрации

Коммунальный мир со стороны выглядит максимально простым и понятным, но под этой незамысловатой коркой таится масса проблем и нюансов, которые многое оправдывают. Впрочем, так обстоят дела в любой профессии. Onliner продолжает цикл, который помогает чуточку лучше понять людей из разных сфер жизни. В своих «исповедях» белорусы рассказывают чистую правду о своей работе и, не стесняясь, отвечают на простые и сложные вопросы. В этом выпуске работник обычного ЖЭСа расскажет, как сложился образ типичного коммунальщика, объяснит обилие «косяков» и наплевательское отношение, с которым нам порой приходится мириться, и поделится странными коммунальными лайфхаками, о которых многие могли не догадываться.

Валерий (назовем его так) покинул ЖЭС несколько лет назад и посвятил себя частному ремеслу. Бывший плотник просит учесть, что за это время в сфере могли произойти незначительные изменения. Хотя сама система, очевидно, осталась прежней.


— Расскажите о самой глупой, бесполезной работе, которую приходилось делать.

— До абсурда порой доходил сбор металлолома. Каждый месяц мы должны были собирать определенное количество килограммов, иначе нас лишали премии, а руководству устраивали нагоняй. Сверху считают, что собрать металлолом проще простого, но это не совсем так: его и без коммунальщиков прекрасно выгребают. И вот бывало, что у нас недобор, а в каком-нибудь дворе карусель сломалась. Вместо того чтобы просто заварить трещину, мы оформляли протокол, срезали оборудование и сдавали, а вместо него заказывали новое за бешеные деньги. Так же бывало с пандусами и со всем остальным.

— И часто приходилось вот так выкручиваться?

— Не постоянно, но регулярно. Самой бесполезной работой была установка дверных пружин в местах общего пользования. При любом раскладе кто-то оставался недоволен, и возникала куча конфликтов. Натягиваешь хорошо — дверь хлопает и мешает спать, расслабишь — сквозняком тянет. В какой-то момент мы поняли, что реагировать бессмысленно. Просто принимали заявку и ничего не делали, этих пружин целые коробки стояли. А какой смысл? Их все равно жильцы тут же либо сломают, либо, наоборот, затянут. Потом нам звонили и говорили: «Вот вы вчера всё сделали, а кто-то опять сломал». А мы в это время вообще в каморке сидели.

— То есть отчасти виноваты сами жильцы?

— Во многом. Доходило до того, что нам приходилось царапать новые окна, чтобы их никто не украл.

— То есть в Минске могут украсть окно из подъезда?

— Их снимали довольно часто. По идее, проверять окна мы должны были летом, но чаще всего обход начинали осенью, ближе к сезону. Мы осматривали состояние, записывали, заказывали окна и начинали ставить. В некоторых подъездах они исчезали уже на следующий день. Чтобы этого не происходило, иногда приходилось просто брать стеклорез и расцарапывать стекло, кто-то просто мат писал. Такое окно не продашь, поэтому местные их не трогали.

— Начальство об этом знало или это инициатива рабочих?

— Конечно! Это нормальная практика. Иначе просто не получается. Что ж нам делать, если окон не хватает?

Когда мы знали о приезде проверки, а свободных окон не было, шли в соседний подъезд, снимали и перевешивали на время. Помню, пару раз даже спалились на этом — кто-то позвонил в ЖЭС и пожаловался. Ну, директор пообещал «разобраться, всех лишить премии, уволить» и так далее, а нас спокойно отправлял вернуть все на место.

— Создается впечатление, что бо́льшую часть времени занимает показуха перед проверками и начальством.

— Во многом так и есть. Я так первый раз плитку укладывал — оказалось, что по технике безопасности у нас душ должен быть, а его никогда не было. Мы как-то свыклись, не жаловались, но для проверки надо было. Я вызвался сделать: интересно было попробовать. Как-то криво-косо положил, до ночи в ЖЭСе просидел. Плитку, кстати, директор с собственной дачи привез, остатки какие-то.

— Часто бывало, что надо срочно выполнить работу, а материалов просто нет?

— Случалось. Иногда занимали в других ЖЭСах, иногда брали из своих запасов, на свалке собирали. Люди сверху редко думают о том, из чего и как ты это сделаешь, — надо, и все. А может, деньги изначально и выделялись на конкретные нужды, но до нас не доходили, этого я не знаю. Выкручивались как могли, но старались не затягивать — не помню, чтобы заявки месяцами лежали.

— Вся эта бесполезная работа, постоянные компромиссы и недоработки — прихоть начальников или вынужденность?

— Начальник ЖЭСа имеет очень маленькое влияние на ситуацию. Самостоятельно принимать решения он не может. Директор может только быть виноватым.

Обычно происходит так: нам дают задание, которое нормально выполнить мы не можем, но сделать надо. Мы делаем из того, что есть, оно через неделю рассыпается, а начальник надеется, что никто сверху не заметит.

Приказы часто бывают идиотскими. Директор это понимает, вызывает нас, улыбается (или плачет) и говорит, как есть. Бывало, что он сам ездил и искал стройматериалы. Несколько раз ему дома надо было что-то починить, и вместо того чтобы позвать рабочих и заплатить частнику, он оформлял заявку через платные бытовые услуги и платил ЖЭСу, просто чтобы закрыть план до конца месяца.

— Оттуда же желтые вазы на проспекте и укладка асфальта в дождь?

— Иногда особого выбора нет: приходится или люки в мороз красить, или еще каким-то абсурдом заниматься. Что касается ваз на проспекте, то я не знаю, кого винить. Работяг? Нет: какую краску дали, такой и покрасили. Их начальника? Тоже нет: сказали срочно покрасить, вот и покрасили. Если директор ЖЭСа начнет еще и об эстетических вопросах думать, его снимут через месяц. Есть много других задач, и любой руководитель расставляет приоритеты. Он понимает, что по-человечески нужно сделать хорошо, но по факту не выходит. Все же просто: начальник по проспекту ехал.

Да и вообще, неужели это самая большая проблема в городе? Надо референдум проводить? Когда в одном доме крыша течет, а во втором света нет, приходится выбирать. Конечно, если бы коммунальщики знали, что такая шумиха пойдет, купили бы за свои деньги краску и сделали. Но кто же знал, что народ так ополчится?

— Активисты и жалобщики как-то влияют на работу коммунальщиков?

— Часто люди жалуются просто ради жалобы. Какой-нибудь дед в маразме названивает просто от скуки, а тебе надо что-то решать. В ЖЭСе их не боятся, просто не любят. К ним относятся как к нерешаемой проблеме, постоянной головной боли. Конечно, такие люди вообще ни на что не влияют.

Что же касается активистов, то есть людей грамотных, понимающих, куда звонить и как жаловаться, то они добиваются чуть большего, но чаще всего они решают исключительно свои проблемы. Заявки от такого человека просто будут закрывать в первую очередь и поскорее «сливать». Но такие активисты были всегда: были ведь управдомы и так далее. Но кардинально ничего с тех пор не изменилось. Ну что они могут контролировать? Как отчисляются деньги? Нет. Простые бытовые моменты? Может быть, но работать от этого никто лучше не станет.

— Когда вы только пришли на работу, вас не испугала атмосфера этого разгильдяйства?

— Я пришел по рекомендации напарника, с которым мы до этого работали в «столярке», поэтому контингент меня вообще не удивлял.

Опыта у меня было немного, я многого не умел, но первое, что мне сказал директор: «Фигня! Гвоздь забить сможешь — и нормально». Меня сразу предупредили, что, хотя меня и берут на должность плотника, делать придется все: иногда и крышу почистить, иногда и с сантехникой помочь. Меня это устраивало. Я приходил временно, не собирался оставаться там надолго, но, как это всегда бывает, затянуло. Так что в первые дни ничего интересного не было, весь идиотизм проявился потом. Приходилось переделывать по десять раз без особого смысла, ползать по мусоркам в поисках стройматериалов, делать никому не нужную работу.

— ЖЭС меняет человека?

— Меняет. Начинаешь по жизни за собой замечать немного наплевательское отношение. Видишь, что и так все прокатывает, перестаешь перегружать нервную систему. Если люди остаются там надолго, то назад дороги уже не будет. Если брать совсем тяжелые примеры, то посмотрите на мусоропроводчиков. Сложно быть сильной личностью, когда от тебя круглыми сутками несет помойкой. Это морально давит на человека, ломает, угнетает. Я так поработал месяц на замене и понял, что это невозможно.

Конечно, если ты главный инженер, то это хороший опыт. Да это и в принципе хороший опыт, мне было интересно посмотреть жизнь с этой стороны. Это отличный старт для человека, который хочет научиться работать руками.

— Вы пытались что-то менять?

— Менять не пытался, но первое время старался делать все качественно, подходил ответственно. Правда, мне быстро сказали, что в таком подходе нет смысла: все равно через неделю сломают. К тому же периодически действительно было много работы, и времени заморачиваться просто не было.

— Вы можете описать типичного сотрудника ЖКХ? Он действительно такой, каким его представляют?

— Коммунальщики стали своего рода жертвой созданного людьми образа, заработали не самую лучшую репутацию. А когда тебя определенным образом воспринимают все окружающие, ты начинаешь соответствовать стереотипам. Идешь к подъезду, а оттуда уже кричат: «А-а-а, б…, эти идут». Конечно, ты не будешь париться по поводу качества выполнения работ, своей репутации. Какая тут репутация? Тебя изначально ставят в такие условия.

— Сколько вы зарабатывали?

— Я не вспомню точную сумму, но в какое-то время обычный коммунальщик зарабатывал, как учитель или врач. Иногда чуть больше. Но потом зарплаты стали падать, ввели новую систему оплаты, и стало хуже. У нас, кстати, какое-то время работала школьный психолог-педагог. Днем с детьми занималась, а вечером у нас полы мыла. Показательно, я считаю.

— К коммунальщикам всегда было много вопросов, но причин на то может быть масса. На каком уровне система дает сбой?

— Система ЖКХ меняется очень медленно. Она была рабочей при советском строе, когда мотивации перетруждаться ни у кого не было: все получали примерно одинаковую зарплату и могли геройствовать разве что по идейным соображениям. ЖКХ полностью соответствовало той системе и как-то работало. Хорошо ли, плохо ли — вопрос другой.

Потом времена изменились, а коммунальное хозяйство по своей сути — нет. Хотя попытки к развитию предпринимаются, нельзя этого отрицать. Она просто перестала быть актуальной, теперь за идею люди работать не готовы. Так что менять надо сверху. Простой работяга не может повлиять на этот процесс: будет он работать хуже или лучше, ничего в корне не поменяется.

— Дело не просто в нерадивых работниках и банальной лени?

— Если бы в ЖЭС изначально не мог прийти алкоголик, а плохим работникам грозило увольнение, все было бы иначе. Но у нас все так, как есть. К тому же система до сих пор не до конца прозрачна: люди не знают, как распределяются деньги. Даже в жировках не все понятно, что говорить о масштабных вещах?

— Вы говорили о том, что структура ЖКХ работает по типичной советской системе, что она плановая, неподвижная. Когда что-то изменится или сломается?

— Не знаю, стоит ли все ломать и отстраивать заново. Мне кажется, ЖКХ потихоньку стараются модернизировать и плавно превратить во что-то другое. Медленно, не всегда эффективно, но пытаются. Сначала хаус-мастера, потом 115.бел (сервис доступен в Гомеле, Жлобине, Калинковичах, Наровле и Рогачёве – прим.), ещё что-то. Нельзя говорить, что ничего не меняется. Не исключаю, что даже с момента моего ухода многое изменилось, условия стали лучше. Что-то определенно происходит, просто слишком медленно.

 

Обсуждение