У руководства хозяйства «Кривск» на все жалобы один ответ — увольняйтесь, наймем других.
Жители деревни Кривск Буда-Кошелевского района практически плакали в трубку. «Коровы мёрзнут и дохнут. На мехдворе — техника разукомплектованная, запчастей нет. Расценки и нормы нам срезали до минимума. Единственный человек в нашем колхозе, который разбирается в хозяйстве, который всё понимает, нас за людей считает — главный агроном, а его хотят убрать, сделать козлом отпущения за всё! Помогите!», — просили люди.
«Не нравится — увольняйтесь!»
26 октября на мехдворе КСУП «Кривск» собрались механизаторы, слесари, рабочие садоводческой бригады. У каждого накопилась масса претензий к руководству хозяйства. Вот только слушать людей начальство не хочет.
«Приезжали на днях из управления сельского хозяйства. Мы жаловались на низкие расценки, нам всё урезали. Разговор был короткий: не нравится — увольняйтесь, мы новых людей наберем! А нам куда деться в деревне?» — обступили сельчане журналистов плотным кольцом.
У входа на мехдвор — начальник охраны КСУП «Кривск» Николай Рябцев. Он зорко следит за происходящем. «Вот, следит, кто что будет говорить, потом всех нас уволят», — приуныли механизаторы.
Начальник охраны — второй справа
Начальник охраны пробует рассказать, что хозяйство при новом директоре «встало с колен», зарплаты выросли, а люди жалуются, потому что не хотят работать, а хотят «пить и воровать».
Действительно ли за сегодняшними жалобами последуют репрессии, интересуюсь у Николая Рябцева. «Никто никого не собирается увольнять. Как работали, так и работать будут, если, конечно, не будут нарушать ничего, да ради Бога!» — обещает начальник охраны.
«Коровы стоят на улице, мерзнут, как страусы на одной ноге, как на каторге, а никому дела нет! Вот уже на днях закапывали некоторых, как и телят, которые дохнут. Зарплату нам урезали. И только грозят — будем всех увольнять!» — жалуются механизаторы.
По их словам, в хозяйстве только главный агроном Михаил Флорьянович «защищает людей, но его съедают за это, хотят сделать его козлом отпущения, что это он якобы завалил колхоз!»
«А причем он, к примеру, к технике? — удивляются работники «Кривска». — Сейчас МАЗ стоит разобранный, а стоит он, между прочим, три миллиарда, а запчастей купить не за что у хозяйства. Наша вся техника разобрана, только наемная работает. А мы получаем минимум!»
У людей накипело. Техника — сломана, запчастей — нет, а начальство приезжает и кричит: «Почему не в поле, почему не работаете?»
Идти им некуда, а не будешь работать — станешь тунеядцем. Сельчане вспоминают обещанную с высоких трибун «тысячу рублей» и злятся, так как некоторые имеют всего лишь по 150-200 рублей зарплаты.
«Нам в хозяйстве нужен толковый руководитель! Один агроном нормальный — так его хотят убрать от нас! Он хотя бы мог пообщаться с нами, поговорить нормально, а остальные за быдло нас считают», — объясняют сельчане.
Елена Колесная работает бригадиром садоводческой бригады. Но заниматься приходится всем подряд — и ямы силосные накрывают, и коров держат, чтобы у них кровь взяли.
«Расценки раньше были — 1% от базовой. А сейчас сделали — 0,02% от базовой, представьте себе, сколько мы заработаем! Нам и так доплачивают до минималки», — возмущается женщина.
«Хотел работать, помогать хозяйству, людям»
Люди подводят к журналистам главного агронома Михаила Флорьяновича. Молодой человек два года назад окончил с отличием Горецкую сельскохозяйственную академию, работал в известном крестьянском хозяйстве у Михаила Шруба.
Главный агроном — в центре
Главный агроном полагает, что «чем-то стал неугоден» руководству «Кривска».
«Вызвал директор — сдавай дела, выселяйся из дома. А как? Я ремонт сделал, подготовился к зиме. Просился — оставьте хоть на ферме, хоть слесарем. Нет, и всё. Ведь это несправедливо и нечестно. Это из-за того, что я споры вел с директором из-за людей, или когда видел, что можно сделать более рационально. Но из управления сельского хозяйства сказали мне — ты должен склонить голову и выполнять всё, что скажет директор. А директор мне заявил — ты, может, хочешь мое место занять? Я не собирался даже. Хотел работать, помогать хозяйству, людям», — рассказывает Михаил Флорьянович.
Директор хозяйства упрекнул его в том, что агроном «завалил уборку». «А как я завалил, если техника разукомплектована, а в сентябре главный инженер, который отвечал за технику, уволился, проще говоря — сбежал отсюда», — разводит руками Флорьянович.
«Всё перечеркнули. Всё урезали»
Механизаторы рассказывают, как обидели их коллегу — Галину Кажанову, которая работает на тракторе МТЗ 82.
«Насчитали ей 1 рубель 60 копеек за одну путевку, вот это заработала. Это за то, что она не молчала и спорила с руководством, защищала агронома. Сейчас считают по самому мизеру. Всё перечеркнули. Всё урезали. А она работала без выходных. И какие будут заработки? Унизили нас по полной программе», — жалуются сельчане.
Галина Кажанова говорит, что она и с плугами ходила, и с прессом, и команда механизаторов — отличная, сплоченные все ребята… «Нам бы начальство нормальное. И чтобы нашего агронома не трогали», — просит женщина.
Алексей Живодеров также трудится механизатором. «Сев озимых закончили. Нужно цеплять сегодня плуги, а делать их нечем, запчастей нет. А начальство будет кричать только, почему не работаете, почему не в поле? А что нам делать в поле, если запчастей нет?» — говорит механизатор.
Слесарь хозяйства рассказывает, что получает 260 рублей, и демонстрирует черные руки. «Перчатки дают, но какие, и на сколько их хватает? Конечно, на 260 рублей не прожить, хорошо, что дома есть хозяйство, сало, картошка, а так бы вообще беда была», — рассуждает сельчанин.
Женщины из садоводческой бригады живут в колхозных домах. Жалуются, что платят коммуналку, а документов на дома нет.
«Хотели бы, может, переоформить или выкупить. В хозяйстве говорят — нет на ваши дома документов. А как мы тогда платим коммуналку? С потолка, наверное? Просим сделать документы, а они не делают, потому что это дорого», — сетуют собеседницы.
«Все на выход!»
С портфелем вопросов отправляемся к директору КСУП «Кривск» Андрею Зубореву. На первом этаже администрации КСУП нас встречает милиционер, говорит, что директора нет на месте. Поднимаемся на второй этаж и выясняем, что директор все же есть.
Но тут как тут — бдительный начальник охраны Николай Рябцев. Он лаконичен и строг. «Все на выход! На выход, я сказал! Директор занят! Он не будет вас принимать!».
P.S. По возвращению в Гомель узнаём, что после нашего отъезда руководство хозяйства начало полномасштабные «следственно-оперативные действия» — кто звонил журналистам, кто и что именно говорил на диктофон, на что жаловались… «Нас точно всех уволят», — печалятся люди.
